Оберштурмфюрер Штайнер походил на хорошо смазанный пистолет, действующий безотказно, и соображения личной симпатии, заслуг или доверия начальства к «объекту» никогда его не останавливали.

За его плечами осталось несколько разрушенных карьер, уничтоженные жизни, – и всегда обвинения в измене или преступной халатности очередного офицера подкреплялись железобетонными доказательствами.

Он служил в Главном управлении имперской безопасности со дня основания, – конца сентября 1939 года.

Его ценил и Гейдрих, и пришедший на смену Генрих Гиммлер. Бригадефюрер Вильгельм Крихбаум, заместитель группенфюрера СС Генриха Мюллера, также ценил исполнительного работника, но по непонятным причинам недолюбливал.

Оберштурмфюрера, по упорным слухам, привлекали к внутренним расследованиям, и это случалось по разным поводам, – обвинение в предательстве, недобросовестная служба, сокрытие деталей биографии, в том числе наличия неарийских предков или связей с неарийцами.

А это было похуже подозрения в работе на вражескую разведку.

Впрочем, все это не мешало его непосредственной работе в отделе IV A2, -саботаж, контрразведка, предатели родины…

Сейчас, в конце октября, Штайнер с головой ушел в изучение обстоятельств старого дела, материалы которого начали собираться еще с весны 1934 года, а в настоящее время лежали у него на столе.

Не то чтобы сегодня, в конце 1942 года, стоило копаться в далеком прошлом. Актуальных дел и так хватало.

Но события вокруг Йозефа Майера, заместителя начальника столичной полиции во времена развала Веймарской республики, позволяли предположить, что некоторые события настоящего тесно связаны с отставным полицейским.

Йозеф Майер подал в отставку после событий, связанных с утерей химического препарата под рабочим названием «эликсир истины». Препарат разрабатывался немецким ученым доктором Шредером. Майер руководил расследованием и поисками.

Все было безрезультатно. Препарат исчез*.

По некоторым косвенным уликам следствие предполагало, что имел место промышленный шпионаж, – со стороны одной из американских фармакологических фирм.

Йозеф Майер ушел со службы и вернулся в Мюнхен, где у него имелся фамильный дом.

Некоторое время назад оберштурмфюрер Штайнер принял звонок от своего человека в Мюнхенском управлении гестапо. Тот сообщил:

– Йозеф Майер погиб при взрыве бомбы во время налета англичан, – доложил его информатор. – Можно утверждать, что они находились на связи с Хансом Маркелем, псевдоним Трактирщик. Маркель снабжал Майерса мясом несколько раз за последний месяц. Следователь по делу уверен, что в пакетах отправлялись сообщения.

– Где сейчас Трактирщик? – спросил Штайнер.

– Арестован местным отделением гестапо.

– Причина?

– Трактирщика взяли, когда поняли, что может удрать.

Оберштурмфюрер Штайнер связался с Дитлинденштрассе 32 в Мюнхене, и потребовал у начальника главного отделения гестапо штандартенфюрера СС Эрика Иссельхорста отправить арестованного в Берлин.

Кое-кто не смог бы поверить, что оберштурмфюрер командует полковником, – но сам Иссельхорст хорошо знал, кто такой Штайнер, и какую роль он играет в РСХА.

Поэтому Штайнер получил быстрый и положительный ответ.

А сейчас сидел и просматривал старые полицейские отчеты.

От этого увлекательного занятия его отвлек внутренний телефон.

– Оберштурмфюрер, он готов, – доложил высокий голос. – Безопасную часть про доставку он выложил.

Штайнер посмотрел на часы:

– Час тридцать пять минут, Ганс. Вы превзошли самого себя. Спускаюсь!

Здание на Принцальбрехтштрассе жило своей лихорадочной жизнью. Хлопали двери, стрекотали пишущие машинки, сновали помощники с папками. Иногда проплывала крупная рыба, – обычно в форме; редко, – в цивильной одежде.