Джэйсон, вышел из лифта. На площадке находилось четыре квартиры. Стояла гробовая тишина, которую он нарушил громким звуком каблуков ботинок, прошагав до квартиры. Он достал ключ и, открыв дверь, вошёл в светлую квартиру, даже, несмотря на ночное время. Причиной тому было то, что он никогда не выключал свет, ни в одной из комнат. Он любил, когда в квартире было много света, поэтому на его окнах не было штор или, даже, занавесок, а лишь жалюзи, которые он никогда, не опускал, чтобы закрыть ими лучи солнца, которые стремились в квартиру.

Он бросил небрежно пиджак на небольшой, бархатный диванчик, стоя́щий в коридоре и, не разуваясь, прошёл до кухни. Включил кофемашину и в ожидании, пока она сварит ему кофе, стал рыться в мобильном телефоне. Он выбрал один из номеров:

– Здравствуйте! – На другом конце провода раздался приятный женский голос с бархатным, мягким звучанием.

– Здравствуйте! Мартина сегодня работает?

– К сожалению, нет. Быть может, вас интересует кто-то ещё? – Ненавязчиво поинтересовалась девушка на другом конце провода.

Он, немного помолчав, ответил, чтобы приехала любая другая замена ей.

Девушка на другом конце провода доброжелательно приняла заявку и пожелала приятного вечера.

Кофемашина, тем временем, издала протяжный сигнал о том, что кофе готов.

Положив телефон на кухонный стол, он взял кружку чёрного кофе и, вдохнув его аромат всей грудью, улыбнулся.

– Что может быть лучше кофе… – он сказал это задумчиво, глядя в кружку.

Его мысли перебил звонок.

– Алло.

– Джэйсон. Когда ты приедешь домой? – Взволнованный голос на другом конце провода был тороплив.

– Мам, время ночь, почему ты не спишь?

– Мне приснился плохой сон. Мелочи. Не волнуйся сынок. Но всё же?

– Скоро заеду.

– Я слышу от тебя это вторую неделю.

– Прости. Но обещаю, я заеду.

– Хорошо, дорого́й. Только не забудь про данное тобой обещание. Мы с отцом соскучились по тебе.

– Хорошо. Целую, мам.

– Целую.

Он улыбнулся её заботе и отпил глоток крепкого, ароматного кофе.

Его мама, к слову сказать, была не безучастным человеком. Она регулярно собирала одежду людям, у которых случилась беда: пожары, наводнения, кража.

Она до сих пор, как в детстве узнав, что у сына температура приезжает к нему с собственной аптечкой, с фруктами и с вареньем собственного приготовления. Она никогда не покупала варенье в магазине, считая, что там полно́ консервантов.

Не удивительно, что порой от заботы достаточно сердобольной мамы Джэйсон уставал и от этого, действительно, нечасто приезжал к ней и к отцу. Потому что, как только он переступал порог их дома, мама причитала, глядя на него, как бабушка, о том, что он исхудал и совсем ничего не ест. Его кормили до отвала и ещё давали два пакета еды с собой: пирожки, пироги, даже суп в кастрюльке и котлеты в контейнере. Количество таких контейнеров, в одном пакете, могло доходить до шести. Большая цифра для одного пакета полные еды.

Он поставил чашку с недопитым кофе на стол и отправился в душ. Это, кстати говоря, было одно из его любимых занятий, кроме секса.

Джэйсон уже смывал шампунь с волос, как вдруг ему послышалось, будто раздался протяжный звук дверного звонка.

Он выключил воду, открыл дверь душевой. Уж не показалось ли ему, что он услышал звонок в дверь, сквозь музыку в душевой. Звонок повторился. Тогда он спешно вышел из душа, совершенно позабыв о сделанном им вызове. Накинув на себя белоснежное полотенце, он  босиком отправился открывать дверь.

За дверью стояла девушка, в лёгком пальто цвета мокко. Улыбнувшись и вальяжно проведя по кучерявым волосам, поинтересовалась: