– Да. – Я воинственно сложила руки на груди. – На ленивого, наглого и хамоватого прожигателя жизни. Вот!

– Сдурела.

– Я? Ты – сдурел!

– На себя посмотри. – Парень устало вздохнул и в который уже раз покачал головой. – Козявка, а ругаешься, как слесарь.

– Лучше на себя посмотри. Ты попал в плен к татуировщикам? Или уснул на свежем граффити? – Я гордо задрала подбородок. – Тебе еще и придется идти сейчас по улице, как бомжу. Вон, смотри, вся задница в краске. Спина – та же фигня.

– Нормально я выгляжу. – Даже не собираясь, рассматривать свои тылы, заявил незнакомец.

– Скажи это своему отражению в зеркале. – Я закатила глаза. – Часто будешь повторять и сам поверишь. А пока у тебя такой видок… с которым в приличное место вряд ли пустят.

– Ну тебя, – почти обиженно произнес он и поджал губы.

Мне хотелось развернуться и уйти, но вперед полезла дерзость. Эта суриковская неконтролируемая дерзость размером с целую планету, которая всегда спасала в любой непонятной ситуации.

– Гони мне бабки за новое пальто!

Смело. Нагло. Почти круто. Молодец, Сурикова, просто молодец.

– Не, я уже передумал. – Прищурился незнакомец. Тоже не лыком шит, оказывается. – Скамейку не я красил, тебя тоже насильно туда не усаживал.

– Вот так, значит. Да как скажешь! – Я развернулась и припустила прочь с территории универа.

Проигрывать я не умела. А вот уходить красиво – завсегда пожалуйста.

– Вот стерва! – Сзади послышались торопливые шаги. – Куплю я тебе новое, обещаю.

– Не надо мне ничего от тебя, – брякнула, не оборачиваясь. – Вали!

– Нет, не свалю.

Остановилась, посмотрела зло и прошипела:

– Отвали, я сказала. Иди, куда шел. Не надо за мной ходить.

– А я пойду.

– Нет.

Парень подошел, бесцеремонно коснулся моего плеча и тут же, словно обжегшись, отпустил. Вот и правильно, иначе я бы эту его хваталку испепелила сейчас своим взглядом, похлеще лазера.

– Дай мне свой номер телефона. – Лучик солнца, пробившийся сквозь листву старого тополя, скользнул по его лицу, заставив забавно поморщиться и сомкнуть длинные ресницы. – Завезу тебе вечером деньги.

– Не нужно мне ничего от тебя. – Я запрыгнула на бордюр и, стараясь сохранять равновесие, пошла вперед.

– Тогда просто провожу тебя. – Раздался упрямый голос сзади.

Обернулась и покачала головой. Каланча, сверкая на солнце всеми цветами радуги, плелся за мной, улыбаясь, словно у него с головой не все в порядке. И готовый подхватить в любую секунду. Вот что за идиот? Еще и расписной. И за что мне все это?

– Полтос, – внезапно сморозила я, боясь напугать и продешевить одновременно.

– Чего? – Догнав и удивленно выставив на меня свои сине-зеленые гляделки, спросил он.

– Пятьдесят тыщ.

– Пффф. За тонкое летнее пальтишко? – Вздохнул он. – Ну, ладно.

Согласился так быстро и легко. Даже подозрительно. Я повернулась к нему, не забыв состроить самую обиженную физиономию. Парень продолжал идти рядом, удивительным образом умудряясь обходить все лужи и оставаться выше меня. Да уж, чтобы смотреть на него сверху-вниз, пришлось бы встать на табуретку.

– Нет, мне, правда, ничего от тебя не надо. – Сказала я уже спокойнее, почти миролюбиво. – Иди своей дорогой.

– Вот не хочется. Совсем. – Ответил он.

– Слушай, – перебежав через дорогу и запрыгнув на другой бордюр, воскликнула я, – не нужно меня преследовать, хорошо? Иди домой, переоденься. Оставь меня в покое.

– А, может, ты мне понравилась?

Сказал с усмешкой, явно издевается. Вот же гад. Я решила не удостаивать его взглядом даже, несмотря на то, что было страшно любопытно посмотреть, с каким выражением лица он это сказал.

– Тебе что, раньше девушки никогда не отказывали?