Сейчас я не бегал, лежал тихо и спокойно, чтобы иметь возможность насладиться открывшимся мне видом. Вита лежала на подушке, подставив одну руку под голову, а вторую мирно расположив вдоль тела. Её шикарные рыжеватые волосы разметались по подушке. Она выглядела спокойной, умиротворённой и такой же счастливой, как и я.

Я слышал её ровное дыхание и осознавал, что прекраснее, пожалуй, только дыхание моего сына. Вита была для меня идеальной во всём: внешность, тело, эмоции, характер. Я любил её. Полюбил, пожалуй, ещё тогда, когда впервые пришёл к ней, когда дотронулся, и меня будто током пробило от запаха её, от нежности кожи.

Наверное, так бывает… Ты живёшь себе, ни о чём не подозреваешь, и потом БАЦ, тебя как обухом по голове – появляется та, ради которой ты готов на многое. Я и был готов. Не хотел никакой свадьбы, ничего, ни ребёнка, её хотел безумно.

Сейчас, лёжа рядом с ней, я не понимал, почему она так поступила, уехала, отказалась. Наверное, если бы там, на крыше, я не видел, как она ломается, не слышал её слов: «Не падай в моих глазах ещё ниже», я бы и не женился. Сел бы за то, чего не совершал, но женитьба…

Вита всё изменила. Выплюнула эти слова мне в лицо, и я согласился. Покорно пошёл на казнь, каковой была моя пятилетняя жизнь. Пожалуй, единственное хорошее в моей жизни – Даня. С ним я мог жить. Смеяться, радоваться, ездить на отдых. Если бы не он, не жить бы мне нормально, я бы спился, загулял, не знаю, что бы я сделал, чтобы не чувствовать той захлёстывающей боли, от которой я не мог дышать.                     

Вспомнил первый год без неё. Что я тогда делал? Пил, курил, развлекался как мог. Домой приходил после полуночи, да и то только переночевать. С Валей отношений и не было никаких. Только крики, ссоры, её слёзы и моя злобная ухмылка. А ещё… боль, рвавшая мою душу на части. Иногда, особенно во время пьяного угара, я слишком остро ощущал нехватку воздуха. Он как будто заканчивался, а новую порцию я вдохнуть не мог.

Это потом я понял, что это не физическая болезнь, душевная… что эта боль в груди не потому, что я подцепил вирус, а из-за неё, из-за того, что нет её рядом. Тогда я ненавидел Валю, в порошок её хотел стереть, а когда полегчало, и я смог вдохнуть, как-то и месть отошла на второй план. А что сейчас?

Вчера я узнал, что эта меркантильная сука знала о моей любви, была прекрасно осведомлена о причине, по которой я не желал жениться. И что же? Она меня заставила! Натравила своего папашу, липовые документы сделали, ребёнка оставила. У меня до сих пор оставался открытым вопрос: как эта стерва умудрилась залететь от меня. Даже спустя пять лет я помнил только одно: напился, лёг, проснулся. Я ни разу не просыпался, вряд ли в невменяемом состоянии у меня бы встал настолько, чтобы можно было заняться сексом, да и кончить так, чтобы забыть…

Теперь я ещё больше склоняюсь к тому, что это нереально. Невозможно…

Однако ДНК я сдавал, всё проверили. Каюсь, я даже после рождения Дани делал тест. Тихо, чтобы никто не знал. Итог тот же – я отец. Да и не было у меня сомнений. Сын был похож на меня: такие же волосы и глаза, те же повадки и родинка на правом плече в виде небольшого яблока. Мой он, но как…

Вита пошевелилась и открыла глаза.                     

— Доброе утро, — без тени смущения пролепетала она.

— Доброе, — я наклонился, чтобы её поцеловать. — Как спалось?

— Мне снилось, как мы провели ночь вместе. Вот лежу и думаю, правда ли это?

— Ты изменилась, — констатировал я.                     

— Да? И чем же?                     

— Стала смелее, — я не врал. Я нарисовал себе Виту, которая проснётся, будет смущаться, краснеть, но... она чувствовала себя так, будто мы просыпаемся рядом лет десять и её это нисколько не удивляет.