Тупо случайность, да. Только от этого мне не легче. Жаль, что я так задержалась рядом с папой, и помешала ему уехать побыстрее. Жаль, что вообще поперлась прощаться. Жаль, что долго сидела и тупила в машине, тогда как нужно было тревогу бить, ведь спасти могла, удержать, остановить.

И Марат… он тоже мог выслушать. Не торопиться. Проследить за «своими людьми», палящими без команды. Верю ли я ему? Да, верю.

Слишком много случайностей произошло в тот день. И все они привели к катастрофе.

— Ясно. Спасибо за рассказ, — сказала холодно, развернулась к полкам со своей одеждой, и… всхлипнула.

Боль. Она пришла, черт бы ее побрал!

Всхлип. Еще всхлип. Горло дерёт огнём, рыдания душат, и вырываются слезами. Случайность. Тупо случайность. Как же так? Ну как?

— Тише-тише… прости меня, Алика. Прости, если сможешь, — прошептал Марат, и прижал к себе, обнимая. — Я не могу исправить того, что случилось… прости.

6. Глава 6

— И что ты ему ответила?

— Попросила не мешать мне собирать вещи, — пожала я плечами.

Плохо это или хорошо, но Кристине я рассказала всё. И стало значительно легче. Крис поверила мне, хоть и восприняла мой рассказ не как что-то из жизни, а как сюжет фильма.

— И не простишь? Аль, он же не убивал! Хотя, это всё равно кошмар тот еще.

— Убивал, не убивал — итог всё равно один.

— А про этого… ну, как его… про Игнатова ты своему Марату хоть рассказала?

— Чтобы он еще и Дмитрия Константиновича грохнул вместе с его сыном? — поморщилась от этой перспективы.

— А ты их что же, жалеешь? Даже ты не до такой степени блаженна, — Кристина искренне возмутилась.

Точно. Для нее это не история моей жизни, а сюжет.

— Я их обоих терпеть не могу, — призналась, отвернувшись от окна, в которое пялилась, пока рассказывала подруге всё. — Вот правда, ненавижу! И не жалею ни капельки! Но я уже накосячила с папой, сильно накосячила. Я могла отпустить его сразу, и он был бы жив. Могла бы сразу из машины, в которую меня посадил охранник Марата, начать действовать. А я сидела, тупила, время теряла. Отчасти… знаешь, отчасти это и…

— Нет. Вина не твоя, — отрезала подруга.

— Возможно. Марат в курсе, что пытками его брата занимался не мой папа. Если захочет всё знать подробнее — либо сам выяснит, либо у меня спросит. Я скрывать не стану. Но специально об этом говорить я не стану. Просто грех на душу брать не хочу. Тогда я стану соучастницей.

— Ты странная, — заключила Кристина.

Я решила её поправить:

— Я беременная.

— И всё же, Марат решил твоего папу не убивать, — заупрямилась подруга. — Да, сгоряча он натворил всякого, но решение-то верное принял. Или ты не веришь? Думаешь, обманывает?

Я покачала головой. Нет, Марат не лжет.

— Ну вот, — вдохновилась Кристина, — ты и сама это понимаешь! Или ты до сих пор думаешь, что у вас не по любви было? Думаешь, он тебя до последнего использовал?

— Нет, — рассмеялась я, причем вполне искренне. — Едва ли Марат меня вообще использовал. Ему не обязательно было приближаться ко мне. Даже знакомиться. Марат просто мог приставить за мной слежку, узнав что я вернулась в страну, и всё получилось бы гораздо быстрее.

Но он меня захотел. И полюбил. Сейчас сомнений в этом нет.

Вот только мне плевать.

— Вот! — воскликнула Кристина, наливая себе очередной бокал вина. — Сама всё понимаешь! Можно же… можно же и… ухх!

— Прекращай пить, — я улыбнулась, но чокнулась с ней, пусть и не бокалом вина, а полюбившимся мне какао.

— Да я ж немножечко. Иногда можно и выпить. Вовка привез марочные вина, вкуснющие такие. Не то что кислятина, которую мы студентами хлебали. Из этих, из коробок, блин. По сто рублей. Фу!