Козак, как ему и было приказано, поменяв транспорт, выехал с базы в Баакубу с небольшой колонной, высланной на усиление. Они присоединились к остальным коллегам около полудня.

Иван нашел ирландца на уставленной строительной техникой и транспортами охраны центральной площади, возле отстраиваемого заново после более чем годовой давности теракта здания местного Дворца правосудия. О’Нил поприветствовал его возгласом: «Hi, crazy Russian!» И тут же пересел к нему в «Тойоту Такома».

Несколько раз, когда поступали тревожные доклады по рации, они срывались с места и направлялись в тот или иной район, где возникали какие-то проблемы. В их мобильную группу прикрытия входили экипажи еще трех транспортов, включая тот «Дефендер», за рулем которого все это время находился Шкляр. Работы закончились лишь в сумерках. Охранники и с полдюжины машин дорожной полиции сопровождали строительную технику и самих строителей, отправившихся на ночь в лагерь бывшей саддамовской пехотной бригады, ныне арендованный фирмами-подрядчиками, имеющими контракты на строительные работы в провинции Дияла. О’Нил, когда они уже возвращались обратно – их транспорт вновь шел в ордере предпоследним, – как бы подводя итог, сказал, что если не брать во внимание утреннюю заварушку, то это был обычный рутинный день.

По возвращении на базу Иван первым делом принял душ и переоделся в чистый комплект одежды. Чтобы хоть как-то поддержать пищевой и энергетический баланс, он все же наведался в столовую. Через силу заставил себя съесть пару чизбургеров и порцию салата с курицей…

Прежде чем отправиться на боковую, решил выкурить сигарету. В закутке за ангаром, используемом как разрешенное место для курения, после поздней трапезы перекуривали еще с полдюжины сотрудников.

Среди них Иван заметил и пару «свидомых». Местный медик, кстати, осмотрел Бойко на предмет полученных им травм, перевязал руку. Но, судя по тому, что Петр отправился вместе с группой усиления в Баакубу, серьезных повреждений врач у него не обнаружил.

Шкляр, сделав подряд несколько глубоких затяжек – огонек осветил ястребиный нос и верхнюю губу с вислыми усами, – швырнул окурок в наполненную на треть водой металлическую бочку.

Глядя на своего земляка Бойко, он негромко, но так, чтобы слышал и Козак, заговорил на родном – и непонятном здесь большинству – языке.

– Петро, деякi особи, хоча i стверджують, що вони родом iз України, не хочуть балакати на мовi! У зв’язку з чим менi згадалась одна легенда…[33]

– То розповiдай швидше! – подхватил Бойко. – Менi завжди було цiкаво, звiдкiля такi беруться?! I що криється за такою поведінкою деяких осіб!..[34]

– Дiло, кажуть, було так… Створив Господь мавпу. А тодi дивиться – ні, людина все ж краще… Ну, збирає Вiн усiх мавп i каже: «Щоб до завтра менi людьми стали!» Мавпи цiлу нiч хвости вiдрiзали, голились; зрештою, прокидається Господь – краса! Живуть люди у бiлих хатах iз вишневими садочками, хрущi над вишнями гудуть… Але що це? Деякi мавпи все ще у лiсi по деревах стрибають![35]

– Уже насмiшив!

– Слухай далi!.. Так ось. Ну, Вiн як гримне на них: «Я Господь ваш, я вас створив; як ви смiєте не пiдкорятись словам Моїм?!» Мавпи перелякались, поховались у кущах; аж тодi найсмiливiша вилазить i каже забуханим голосом: «А мы па-украински не панимаем!..»[36]

– Гыы! – заржал в голос Бойко. – Мавпи… Це так, друже, це вiрно сказано![37]

Подойдя почти вплотную к Козаку (дохнуло табаком и съеденной на ужин луковицей), Шкляр полушепотом сказал:

– Москаль, якщо ти ще хоч раз…[38]

Он не успел закончить: подошедший к ним Бойко толкнул земляка в бок… Ага, вон оно что! На посыпанной мелким щебнем дорожке, ведущей к столовой от командирских модулей, показалась массивная фигура мулата…