«Не ворчи, Кодекс! Сам должен понимать, он не книга, а письмо, даже записка. Они, в отличие от нас, с благословения Златы, предназначены только для определенных людей. Давайте лучше помолимся за письмецо».
«Ой, как романтично! Я б хотела стать любовной запиской. Представляете…»
«Помолчи, Романи, давай дослушаем хозяина».
– В итоге, нам неизвестно, где книга находится и кто её украл, – закончил смотритель. Сцепив руки в замок, окинул Нику задумчивым взглядом.
«Ох, дорогие мои соседи и напарники, с вашего благословения я хочу сделать признание. Благодаря покровительству подопечного Златы, а моего автора, дорогого поэта Стиане Велеске, я стал свидетелем, как мерзкий слуга Родзара схватил ту жуткую книгу. На меня снизошло такое благословенное спокойствие, когда эта книга оказалась от меня в неведомых далях, – пробормотал приятный баритон. – От неё веяло такой жутью, что я стал ужасно бояться, что вся моя великолепная поэзия растворится в его мерзопакостных флюидах. Когда…
«Кто?» – мысленно крикнула Ника, прерывая разглагольствования. Пусть невежливо, но тирада этого поэтического сборника могла длиться очень долго и только в конце одним словом прояснить суть, как во всех стихах этого Велеске. Она смогла осилить одно из его произведений, и ей этого вполне хватило, несмотря на всю любовь к чтению.
«Имя, внешность, повадки!» – прозвучало твердое требование.
«Благородный Устав стражей, как я мог со своими скромными силами узнать, кто этот мерзкий злодей? При мне никто к нему не соизволил обратиться по имени. Если бы…»
«Давай, Сборник, кратко и ясно. Внешность!
«Но я…»
«Сборник!!!»
Раздался тяжелый вздох, недовольный шелест и поэтический сборник обижено произнес:
«Высокий, худой, словно глиста, впалые щеки, синие глаза, черные волосы. Без конца оглядывался. Хватит?» – и замолчал, обиженно засопев.
«Ой, так этот стройный, благородный брюнет украл книгу? Уверена, только ради любимой девушки он пошел на такое преступление. Как романтично!»
«Романи, не будь дурой! Одна беда с этими гордийскими романами. Везде им мерещится любовь да интриги. И почему хозяин ее не выкинет?»
«Кодекс, не ворчи. Книга посещений, тебе что известно?» – снова вмешался Устав стражей.
«Что сразу я? Мне кто-нибудь дату сказал? Или хотите, чтобы я за весь год перечислила всех посетителей мужского пола? Так могу. Вот, начиная с первого числа двадцатого года…»
«Подожди! Сборник, когда ты его видел?»
В ответ недовольное сопение:
«Седьмого числа кресеня семь тысяч пятьсот двадцатого года»
«Месяц назад… Книга?»
«Да вспоминаю я, вспоминаю! Вот. Вам повезло. В тот день было только три посетителя. Эльф. Два человека: мужчина и женщина. Значит, нам нужен только мужчина. Заян Збигнев. Адрес не оставил»
«Спасибо!» – мысленно выдохнула Ника, напряженно следившая за книжной дискуссией.
«Да не за что, повелительница. Желаем удачи!»
«Не нарушать законы!»
«Благословение Златы!»
«И обязательно встретить любовь»
«Романи!!!» – хоровой мужской вопль.
Ника не смогла удержаться от улыбки.
Перевела взгляд на смотрителя и напряглась. Как-то она о нем забыла и даже не заметила, что за последние десять минут не слышала от него ни слова.
Катай Лебедев не сводил с нее заинтересованного, насмешливого взгляда.
– Ну и что сказали книги? – поинтересовался он.
– Как вы? – и тут же прикусила край губы, поняв, что сдала себя с потрохами.
Смотритель снисходительно улыбнулся:
– Девочка, не обижай старика. Когда тебя не слушают, а, едва дыша, переводят взгляд с книги на книгу, сверкая большими глазами, не мудрено отгадать, что общаются не с тобой. А так как, кроме меня и книг, здесь никого нет… Так о чем был разговор?