– Райан, я ж не собираюсь с ней семью заводить, в самом деле, – сказал Орисс, расправившись со своим пивом. – Ты так постоянно говоришь про всех женщин – это уже не смешно.

– Ты попадаешься на её кокетство, – тем же голосом проговорил Райан, тоже допивая своё пиво. – Не доверяй ей, если не хочешь превратиться в такого же, как я.

– Слушай, перестань уже, – деланным умоляющим тоном попросил Орисс. – Не все такие, как твоя бывшая жена.

– Назови мне хотя бы одну не такую, – громким шёпотом сквозь зубы процедил Райан. – Назови хотя бы одно имя, и я заберу свои слова назад. А потом вновь их повторю, когда эта «не шлюха» будет валяться в постели с другим.

Орисс не успел ему ответить, потому что некоторые люди уже начали шикать в их сторону. Райан грубо ответил тем, кто их прервал, и больше никто к ним не лез.

– Я тебя предупредил, Орисс, – повторил он, поднимаясь со стула. – Думай своей головой, а не тем, что у тебя между ног. Понимаю, не хочется, но я надеюсь на твоё благоразумие.

С этими словами Райан вышел из таверны. Орисс понимал, как его приятелю тяжело приходится после того, что с ним произошло шесть-семь лет назад. Однако помочь ему ничем не мог – разве что он был способен время от времени делить с Райаном бутылку вина. Но выпить вместе в спокойной обстановке им удастся ещё нескоро. Они решили отправиться в столицу Кемендума – Райан должен был выполнить для Виралла какое-то поручение, и Орисс захотел составить ему компанию. В какой-то момент наёмник подумал о том, что ему повезло, что Эрил тоже уезжает – может быть, у них получится где-нибудь встретиться.

Он стоял во главе огромного войска повстанцев, которые готовы были пойти в бой. Агрон всегда боялся идти в авангарде, но он был обязан атаковать в числе первых. Люди чувствовали себя увереннее, если их предводитель лично ведёт их в гущу битвы. Пусть Агрон и не был лидером, но он являлся одним из доверенных людей Катрапса, а, значит, и идти во главе войска он был просто обязан. Но как же он ненавидел эти жуткие минуты перед началом боя, которые стремительно уменьшались, приближая возможную смерть. Агрон стиснул зубы. Лидер восстания обнажил два меча, висевших у него на поясе. Агрон всегда поражался способности Катрапса уверенно чувствовать себя с оружием в любой руке. Лайдер последовал примеру вождя и достал свой боевой топор.

Слева от Агрона послышался едва различимый звон стали, соприкасающейся с внутренней частью ножен. Дурон тоже принял боевую стойку со своим мечом в руке. Присутствие брата давало Агрону ещё большую уверенность. До битвы остались считанные мгновения. Возможно, они проживают свои последние минуты.

Где-то впереди затрубил рог, на возвышении появились первые ряды стедмарцев. У Агрона по спине побежали мурашки. Сколько же всего врагов скрывается за первыми рядами? Нет, лучше об этом не думать. Главное, что рядом с ним находились люди, готовые умереть за их цель – за свободу.

У повстанцев не было ни боевых рогов, ни других предметов, способных поднять боевой дух солдат. Однако им это и не было нужно. Когда люди, стоявшие позади, начали взволнованно роптать, Катрапс издал воинственный клич и помчался навстречу врагу. Агрон, Дурон и ещё пара-тройка командиров не замедлила поддержать его, а за ними и всё войско повстанцев помчалось навстречу своей судьбе. С каждым шагом уверенность Агрона возрастала, а страх уступал место сладостному чувству жажды битвы. Когда между противниками оставались считанные десятки метров, Агрон целиком отдал себя последнему сражению.

Со стороны врагов полетели стрелы. Все они приземлялись где-то за спиной Агрона. Он не видел, попадают они в его соратников или нет. Агрон увернулся от выпада копейщика и со всего маха раскроил ему череп, пробив лёгкий шлем насквозь. После этого перед глазами лайдера всё смешалось. Начиная с этого момента, враги окружали его со всех сторон. Куда бы он ни замахнулся, его топор всегда находил себе цель. Вокруг царила горячая бойня, но Агрон, будто не слышал её. Всё его внимание было сосредоточено на нападающих отовсюду врагах. Где-то рядом орудовал своим мечом Дурон, оставляя на оружии всё новые и новые кровавые пятна. Неподалёку размахивал парными клинками Катрапс, стараясь зацепить как можно больше врагов. Вот она, сладостная битва. Вот чего ему хотелось больше всего в жизни. Ничто не приносило столько радостных чувств, сколько ему приносит славная битва.