Только через несколько часов или на другой день человек начинает понимать, что купленная вещь ему абсолютно не нужна, да и ежемесячная оплата чеков больно ударяет по бюджету. Однако расторгнуть сделку почти невозможно: договор составлен на иврите, и клиент не читал, что подписывал. А совсем мелким шрифтом там было указано, что при расторжении договора клиентом тот обязан выплатить сразу неустойку в размере 35 процентов от всей суммы платежей…

Когда вы спрашиваете пожилого человека, почему он приехал в Израиль, то ответ услышите почти всегда одинаковый:

– Ради детей.

Ради детей бросали насиженные места, работу, друзей и соседей; продавали квартиры, машины, дачи, другое имущество. Здесь брали машканты (ссуды) и покупали квартиры, в которых родители жили вместе со своими детьми, часто уже взрослыми. Поначалу дети учили иврит и не имели работы, жили на пособия родителей. Но внуки вырастали, дома становилось тесно, как в коммунальной квартире, и нужда в бабушках-дедушках отпадала…

Старшее поколение чувствует себя ограбленным, никому не нужным, как некогда король Лир. И хотя Шекспир писал об этом несколько веков назад, тема неблагодарного отношения к родителям остаётся такой же острой. Речь идёт не только о крыше над головой. Некоторые дети и внуки силой или обманом отбирают у своих родителей, бабушек-дедушек их пособия, накопления…

Если человек не может сам себя обслуживать и ему требуется постоянный уход, то он может быть помещён в дом престарелых. В Израиле таких зарегистрировано 440, но только у 230 есть лицензия министерства соцобеспечения, остальные работают незаконно. Пребывание в официальном доме престарелых (бейт-авод) стоит от 5000 до 10 000 шекелей в месяц. Поскольку у большинства пенсионеров таких денег нет, то они отдают в бейт-авод своё пособие или пенсию; государство должно доплачивать за него недостающую сумму – «код». Как правило, денег не хватает, бюджет на социальные нужды урезается. Поэтому, когда места в бейт-аводах освобождаются, государство новых кодов почти не даёт. Но и тем, кому всё-таки повезло, не всегда хорошо живётся.

Аркадию приходилось бывать в бейт-аводах на севере страны. Расположены они, как правило, в кибуцах, где красивая природа, чудесный воздух. Старики живут в комнатах на двух человек, с отдельными душем и туалетом. Утром персонал помогает побриться, принять душ, надеть чистое бельё. Питание неплохое, несколько раз в день. Есть у стариков свои рабочие места – для трудотерапии, где они, сидя за столами, занимаются какой-либо несложной деятельностью. Но даже старому человеку в здравом уме так жить довольно скучно.

Кроме того, дома престарелых – выгодный бизнес, и этим многое сказано. Врачам, например, негласно запрещают определённых больных госпитализировать, ведь далеко не у всех в договоре прописано, что в случае госпитализации лечение оплачивают родственники, а бейт-авод деньги считает. Парадокс: иметь у себя клиента бейт-аводу выгодно, а госпитализировать его – нет. Как же его сохранить живым?

Многое в условиях пребывания стариков зависит от персонала. Хозяева в целях экономии стараются персонал сокращать, заставляя оставшихся совмещать профессии. Иногда и сам персонал бывает грубым. В официальных требованиях к домам престарелых записана норма, что при наличии от тридцати до ста стариков должно быть 30–300 работников, в том числе врачей, медсестёр, культработников и т. д. При этом, по статистике, при наличии полного штата и разнообразного обильного питания выручка владельца такого дома составляет 100–360 тысяч шекелей в год. На самом деле штаты гораздо меньше, еда дешёвая, много содержится стариков-нелегалов и выручка на порядок выше…