Фейн осторожно пробрался сквозь скопление родственников, знакомых и коллег, и притронулся к плечу Блэка.

– Алан! – тихо произнес он, – Примите мои соболезнования!

Голос генерал-шефа ДБ выражал непритворную печаль и одновременно озабоченность.

– Спасибо.

– Я хочу, чтобы Вы знали, мы найдем этих подонков!

Сенатор лишь кивнул и взглядом еще раз поблагодарил Фейна. Ему больше всего сейчас хотелось остаться в одиночестве и не видеть никого.

Еще утром Блэк одобрил проект по изоляции «опасных рожденных», поскольку рассмотрение вопроса в Сенате назначено на следующий день, и Фейн, извинившись за беспокойство в такой момент, все же напомнил о решении, которое Блэк, по сути, уже принял.

Выразив соболезнования, генерал-шеф направился прямиком в офис и тут же вызвал Остина. Начальник АЦ прибыл через двадцать минут.

– Сенат одобрит законопроект по Альтаиру-5, – объявил Фейн, когда Остин сел в предложенное кресло.

– Хорошо, – улыбнулся тот.

– Что, черт возьми, происходит? – вдруг воскликнул генерал-шеф, расстегивая пуговицу на воротнике, – Почему в том гробу сейчас лежит жена сенатора?

От неожиданности Остин вскочил, но потом снова опустился на кресло.

– Ситуация вышла из-под контроля, господин генерал! Я же докладывал!

– Твою мать! Докладывал он! Какой идиот…! Кто занимался подготовкой?

– Гамов.

– Придурки!

– Их уже нет!

– Кого?

– Исполнителей, – пояснил Остин.

Фейн налил воды и сделал два больших глотка, после чего включил монитор, на котором возникли кадры с одной из планет системы Альтаир-5. Это были железобетонные бараки с подключенным к электричеству ограждением.

Остин не переставал удивляться начальнику, обладавшему способностью не просто контролировать эмоции, а использовать их дозировано, точно в нужный момент. Руководитель АЦ часто не мог понять, где Фейн действительно психует, а где просто играет.

– Вы должны обеспечить отправку первой группы! – невозмутимо произнес генерал, в интонации которого не осталось ничего, что бы говорило о его недавнем гневе, – Надеюсь, у Вас есть списки, Остин?

Начальник АЦ вздохнул про себя, понимая, что Фейн переключился на другие проблемы. Он и сам был не рад, что доверился отморозкам, которые должны были лишь разозлить сенатора. Между тем, Остин не сомневался в благородстве своей миссии, ведь на кону стояло выживание человечества, пусть даже не совсем в естественном понимании этого слова.

ИМСы были более способными, талантливыми, предсказуемыми и, главное – управляемыми, а значит, можно контролировать популяцию, которая нередко занималась самоуничтожением из-за незначительных поводов. Все уже устали от боестолкновений различных вооруженных групп, от недовольства бедных и обделенных, от беспорядков и политических баталий. Каждая более или менее самобытная нация норовила отделиться от Содружества и диктовать свои условия межпланетному сообществу.

С доминированием «извлеченных» обеспечивалась стабильность и монолитность общества, управляемого из одного центра. По крайней мере, Остин искренне верил в это, и все, что могло угрожать его модели должно быть если не уничтожено, то купировано.

Изоляция людей на планетах система Альтаир-5 казалась ему весьма гуманным способом решения вопросов стабильности, и начальник АЦ всячески отгонял мысли о том, что выживаемость в условиях, в которые они хотели поместить самых активных протестующих, была не более десяти процентов.

Первые списки тех, кто должен будет отправиться в места изоляции, он получил еще два дня назад. Оставалось лишь дождаться рассмотрения вопроса в Сенате и выделения специального звездолета для перевозки заключенных.