– И что?

– Ничего. Лейтенант давным-давно всё уже по-своему представил.

– Так и сошла ему эта подлость с рук?

– Он сейчас в министерстве служит, наградами за храбрость звенит… Ну а меня из армии выперли. Ни семьи, ни близких, ни профессии. Только и умею, что стрелять, да кулаком челюсти дробить. А жить на что-то нужно. Пришлось податься в секьюрити…

– Начальник у тебя какой-то… мутный.

– Хозяин… – В голосе Виктора прозвучала неприкрытая насмешка, но он тут же добавил: – Так-то он не из самых плохих… Чудаковатый немного: всё боится, что на него покушение устроят. Даже в сортир один не ходит.

– Во дела! И на кой ляд, скажи мне на милость, человеку такая жизнь?

– Ему виднее…

В такой разговор лучше не вмешиваться: кто ни подойдёт, всё равно окажется лишним. И Олег осторожно направился обратно к дому.

Проснулся Алексеев неожиданно рано – свежий воздух, что ли, разбудил? Тёма мерно похрюкивал в своём углу, больше в доме никого не оказалась. Ну, с Яковом Антоновичем-то всё ясно – как и обещал, помчался к рыбакам. А куда верный секьюрити подевался? Несерьёзно как-то он к делу стал относиться. Вдруг именно сейчас вывалится из леса разъярённый медведь и совершит покушение на его босса?

Олег вышел на улицу. Солнце только что взошло и ещё не разогнало лёгкий туман, стелившийся над Тыей. Подумалось: «А хорошо, что здесь почему-то нет комаров. Где-нибудь на Средней Оби, к примеру, уже сожрали бы заживо. Там без накомарника нос из дому не высунешь, даже рыбаки стараются держаться стрежня реки – пара метров влево, пара вправо, и на тебя наваливаются орды голодных кровососов, а до середины они не долетают, кишка тонка…»

Из ближайшей купы прибрежных кустов показался Виктор. В одной руке он держал бамбуковое удилище, в другой – кукан, на котором болтались несколько приличных рыбин. Широко улыбнулся, заговорил ещё издали:

– Ох и рыбалка здесь! Мне вчера Яков Антонович кое-какие секреты рассказал, ну я и не выдержал, соблазнился. С детства это дело люблю! Только у нас о таком и мечтать не приходится.

– Что ж ты меня не поднял? – попенял Алексеев.

– Пожалел… Никак не могу понять, кого ж это я выудил?

Олег потянул одну из рыбин за высокий спинной плавник, полюбовался на украшавшие его фиолетовые и бирюзовые полосы, погладил плотную, усыпанную чёрными пятнышками чешую. Определил:

– Это хариусы. Царская рыба, если её хорошо приготовить.

– Ну, это-то я сумею, – пообещал Виктор. – Такой обед сварганю, что пальчики оближите!

Яков Антонович вернулся к полудню. Ещё не причалив лодку, отрицательно покачал головой, а выбравшись на берег пояснил:

– Никто не проплывал. Я и с бригадиром поговорил, и с каждым из мужиков – божатся, что давным-давно никаких незнакомцев не видели. К охранникам на прииск тоже заглянул… Так что давайте-ка, ребятки, быстренько обедать, собираться и – в путь-дорогу.

– Долина Смерти, однако, пойдёте? – спросил Зиновий.

– Туда.

– Не нада туда ходить, Яков. Совсем не нада…

– Ничего. Бог, как говорится, не выдаст, свинья не съест. Смотри, Зиновий, ты один на хозяйстве остаёшься. А мы через несколько дней вернёмся.

Мощный мотор вместительной лодки бакенщика легко преодолевал сопротивление течения Тыи. Шли вдоль низинного берега, и Яков Антонович рассказывал о болотах, мимо которых Олег со спутниками проплывали накануне.

– Гиблые места. Ни зверю, ни человеку туда хода нет. Несколько лет назад сам видел, как медведь с лосем в трясину забрались. Ну, сохатый-то туда от безысходности метнулся, а косолапого азарт и жадность подвели. Оба сгинули.

– Да, история… – глубокомысленно изрёк Тёма. – Конкретно, по сути!