В себя Эльза пришла лишь через долгие двадцать секунд.

Хотя атака с орбиты уже завершилась, на внутришлемной панели до сих пор горело тревожное «Недопустимые перегрузки», а сразу под ним: «Внешний скелет активирован» и «Запас воздуха 10 минут».

Справиться с перегрузками помогла автоматически сработавшая защита.

«Двадцать два жэ… Могло быть и хуже».

Судорожно сглотнув, агент поднялась из воды.

«Изолирующий режим отключён. Воздухообмен восстановлен», – тут же проинформировал комп.

Эльза выбралась из фонтана и сняла ранец.

Компьютер продолжал «бормотать», но уже с оптимизмом:

«Перегрузка – 1,39. Внешний скелет деактивирован. Повреждения незначительные. Заряд батареи – 55. Хладагент – 49. Температура воздуха – 58. Видимость – 7. Давление – 769…»

Ранец внутри был мокрый. Пакет, к счастью, не пострадал.

Девушка мысленно похвалила себя за сообразительность (что не стала вскрывать его сразу после находки), после чего снова надела ранец и осмотрелась. Всё вокруг было затянуто пылью. Приборы пробивали плотную пылевую завесу не дальше, чем на десяток шагов.

Место, где она оказалась, Эльза опознала не сразу – на карте в районе станции были обозначены сразу четыре фонтана, и внешне все подходили под тот, в который она угодила. Сообразить, который из них тот самый, помогла, как ни странно, вода.

Коротенькие дожди проходили здесь каждый вечер. Влага, по большей части, просачивалась под землю или испарялась. Меньшая часть стекала в низину, и чаша фонтана была наилучшим резервуаром для собирания верховодки. Оставалось только найти по отметкам на карте самый низкий из них, что Эльза в итоге и сделала.

К сожалению, выйти на обратный маршрут прямо отсюда не получалось – мешали разделяющие пригороды постройки. Волей-неволей приходилось возвращаться назад на площадь и уже оттуда заново начинать путь на север.

Тихо вздохнув, девушка ещё раз сверилась с картой и двинулась в направлении станции…

Москва. Крылатское

Вынырнув из прохлады подземки, Леонид покрутил головой, внимательно, не обращая внимания на толпу, изучил все имеющиеся возле метро уличные указатели и только затем двинулся в нужную сторону.

Судя по карте, до гостиницы было около полутора километров. Прогулочным шагом минут двадцать пять, скорым – на пять-шесть быстрее. Торопиться молодой человек не собирался. Скорее, наоборот, больше всего ему хотелось сейчас присесть на скамейку, вынуть из рюкзака планшет, включить арт-программу и рисовать проходящих мимо людей, всех подряд, быстро, в три-четыре штриха.

Дорога шла через парк. Лавочек здесь хватало, но все они были заняты, особенно те, что в тени. День обещал быть не по-весеннему жарким. И хотя утренний час пик уже прошёл, людские пробки на улице никак не заканчивались. Серьёзных, спешащих на службу граждан сменили разного рода «праздношатающиеся»: пенсионеры, фрилансеры, прогуливающие учёбу школьники и студенты, вышедшие за покупками домохозяйки, курьеры и, наконец, просто бездельники, по совершенно непонятной причине называющие себя творческим классом.

Леонид, как всякий провинциал, никак не мог приноровиться к темпу столичных жителей. Его то и дело толкали, на него натыкались, ему наступали на ноги. Нет, никакой враждебности к нему не испытывали, многие даже извинялись за причинённые неудобства, но всё равно – гость мегаполиса чувствовал себя среди москвичей неуютно. Ощущение какой-то странной неловкости преследовало его до тех пор, пока он, в конце концов, не решился свернуть с прямого, выстроенного по карте маршрута.

Идти через парк по тропинкам оказалось комфортнее, чем по центральной аллее. Народу тут было не в пример меньше, а тени, наоборот, больше. Правда, уже через десять минут «приятности» неожиданно кончились. Кажущаяся уютной тропинка привела на дорогу, по которой один за другим носились электрокары. «Служебная трасса», – прочёл молодой человек, вынув планшет и сверившись с картой.