На устланном соломой полу стояли столы и бочонки, по нему топали могучие пятки, а иногда пробегали другие пятки, не столь могучие, – это мужчины, расставив очередную порцию мисок с дымящимися кусками жареной тушканины, спешили убраться из зала, увертываясь на ходу от загребущих женских рук и прикрывая платками косы. Национальный северный вид спорта – борьба с тушами тушканов – велся прямо на столах, поверхность которых иногда достигала площади небольшого стадиона.

Спортсменки-любительницы и спортсменки, уже давно и заслуженно считавшиеся профессионалками, топтались по посуде, совершая броски и подсечки безответных соперников, а окружающие с ревом восторга, сопровождавшего каждый удачный финт, обливали их вином и забрасывали обглоданными костями. Среди столов происходили поединки между лихими представительницами юной поросли, насосавшимися грибного отвара, – они хотели победой доказать, что уже достойны носить рогатое ведро.

Свонна окинула сборище взглядом и вгрызлась в тушканий бок, когда к ее уху склонилась первая помощница Тайя Строга и с гордостью произнесла:

– Сегодня у нас весь Асьгард.

– Аф! – Лагерлефша со стуком бросила обглоданную кость на стол прямо в лужу вина. – Скоро прилетайт Стрекозный Дракон и принесет в жабрах жр’ицу от дер Шанго.

– Но разв’е не было соопщения, что визит жрицы отмен’яется? – удивилась Тайя.

– Да, но нетавно пришло еще одно: Дракон все же прилетайт. Пойди скажи, чтоб привел’и пленников.

Тайя встала и двинулась к выходу, пробираясь между бочонками, столами и разгоряченными телами и при этом мысленно с размаху хлопая себя ладонью по лбу.

Сегодня днем, отлучившись под каким-то предлогом с корабля, в условленном месте она встречалась с посланницей Лепестка Лотоса Саакэ. От посланницы к Тайе перешло некоторое количество золотых монет, а от Тайи к посланнице – некоторое количество сведений, самым важным из которых было сообщение о том, что Стрекозный Дракон со жрицей от Шанго этой ночью не прилетит.

Посвященная запрещала вооруженные конфликты между своими адептками (если только эти конфликты не разгорались по ее прямому попустительству) и потому, естественно, в присутствии жрицы Саакэ не решилась бы атаковать Большой Сруб. Но, как выяснилось, этой ночью жрица на драконе все же появится здесь…

Тайя вышла в коридор, ведущий к тюремным ямам. Там перед бочонком сидели две охранницы с рогами в руках. Тайя приказала им:

– Привет’ите тех троих и Ушастого!

Затем, чувствуя нервную дрожь в своих довольно-таки полных коленках, она двинулась назад и тут услышала, как в гул, доносившийся из зала, вплелся новый звук. Покрывшись холодным потом, Тайя Строга на цыпочках пробралась к дверям и выглянула.

Изо всех окон и дверей в зал лезли проворные фигуры в кимоно, со сведенными от холода скулами и синими лицами. Они наскакивали на северянок, а те ревели, спьяну не понимая, что происходит, и хватались за оружие.

Тайя Строга глубоко вдохнула, зажмурила глаза и нырнула в зал головой вперед, как в омут.

В яму опустилась узкая лестница, и вверху одна из охранниц скомандовала голосом, который теперь уже не был так же тверд, как раньше:

– Эй, вы, мал’енкие людишки, и ты, Ушастый, вылезайт! – Вслед за этим над краем ямы показалось раскрасневшееся лицо.

Баган Скунс первый шагнул к лестнице и стал подниматься, в то время как одна охранница говорила другой:

– Теп’ерь можно буд’ет уйти и не охраняйт больше эт’их басурман.

Кроль достиг верхней ступени. Когда охранница попыталась схватить его за уши, чтобы побыстрее вытянуть на пол, Баган вдруг схватил ее саму за руку и сильно дернул. Число опустошенных к тому времени северянкой рогов приблизилось к десятку, так что она без особого сопротивления перекувырнулась через край и с удивленным воплем: «О мой Тур!» – рухнула на дно ямы.