Может быть, сейчас происходит нечто похожее. Может быть, твой контакт почувствовал, что пахнет паленым – может быть, он нуждается во мне, чтобы отвлечь работников Безопасности от размышлений, как исчезли эти продукты.

Но главное не в этом. Кто бы он ни был – по каким бы причинам он ни помогал тебе – он должен был сообщить тебе, кто я такая.

Ник не собирался возражать. Он мог любить или не любить умных женщин, но спорить не стал. Он развел руками.

– Значит, ты понимаешь, в чем заключаются наши проблемы.

– Нет, – ответила она. – Не понимаю. У меня достаточно своих проблем. Я не понимаю, почему…

– Я назову их за тебя, – прервала ее Васацк, едкая как уксусная кислота. – Ты – полицейский. Может быть, именно поэтому они позволили нам прихватить тебя. Безопасность получила Фермопила. Сейчас ты хочешь увериться, что полиция ОДК схватит нас.

Морн позволила своему рту широко открыться. Всякий, кто считал, что она способна принимать подобные решения, не знал, каково быть жертвой Ангуса Фермопила.

Что, собственно говоря, относилось ко всем на борту «Каприза капитана».

А это, в свою очередь, означало, что они ничего не подозревали о существовании пульта управления шизо-имплантатом. Их беспокойство и подозрения были направлены совсем в другую сторону. Они неправильно истолковали тот факт, что она была полицейским; они предполагали, что она присоединилась к ним по своим причинам, связанным со службой.

Не поворачиваясь к Микке, не сводя взгляда с Ника Морн с горечью ответила:

– Я не самоубийца. Если бы я хотела предать вас, я не загнала бы себя в угол. Как только служба безопасности арестовала его, – несмотря на свой гнев, она не могла заставить себя произнести вслух имя Ангуса, – я могла бы обратиться в охрану и приказать им не выпускать вас со Станции. Тогда у меня появилась бы масса времени, чтобы спокойно побеседовать со службой безопасности. В спокойной обстановке. И ваш предатель из службы безопасности был бы арестован.

Ее ответ заставил замолчать второго пилота, но Ник не перестал вглядываться в нее. Он снова повторил:

– Значит, ты видишь, в чем наши проблемы.

– Нет. – Ярость и гнев Морн росли; она едва сдерживалась, чтобы не закричать. – Я не умею читать мысли. Я не знаю, какие у вас проблемы, если вы не выскажете их вслух.

А моя проблема заключается в том, чтобы выяснить, для чего вам понадобился полицейский!

Когда она сказала это, Линд позволил себе ехидно ухмыльнуться, а женщина за пультом наведения сказала:

– Вот черт.

Ник откинул голову назад и рассмеялся.

– Морн, – заметил Вектор, словно человек, обсуждающий обычную траекторию движения, – если ты хорошенько подумаешь, то поймешь, что мы хотим знать, почему ты осталась с капитаном Фермопилом.

– Ты – полицейский. – Голос Микки был тихим и полным скрытой угрозы. – Он пират и мясник – он слизняк. – Вероятно, она цитировала Ника. – Но ты была в его команде. Ты защищала его в службе безопасности. Единственное, что ты сделала против него – это открыла трюмы. Если ты не скажешь, почему, мы посадим тебя в спасательную ракету и отправим назад на Станцию. Пусть они получат тебя.

Морн почувствовала, как вокруг нее сгущается враждебность. Неожиданно это придало ей сил. Васацк и остальные хотели, чтобы она открыла им свои тайны; следовательно, ее тайны были им неизвестны. Она не могла себе представить, что это может быть правдой, но решила поставить на кон все.

– Я уже говорила тебе, – сказала она обращаясь к Нику, обращаясь к одному только Нику. – «Повелитель звезд» потерпел аварию. Я должна была погибнуть там. Он нашел меня – и он нуждался в команде. Поэтому я заключила с ним сделку. Чтобы спасти себя, я предложила ему свою защиту – такую защиту, какую могла дать. Капитан «Повелителя звезд» был моим отцом. Половина экипажа была моей семьей. Я не хотела умирать в общей могиле.