–Я ничего не знаю – пропищала она. Из глаз девушки скатывались слезы. От одного только вида на ее жалкое тощее тельце в рванном платье могло вызвать жалость, но у Эдит это наоборот вырывалось очередным приступом ярости.

Королева встала и, продефилировав к бедной чародейке, которую за волосы держала Кара, нагнулась к ней и поддела когтем указательного пальца ее за подбородок:

–А мне кажется – прошептала она – ты лжешь, маленькая дрянь.

Тут же, с визгом, Эдит со всей яростью ударила Эвелину по щеке, оставляя глубокие порезы от своих когтей. Чародейка только сильней сжалась и вздрагивала от боли и бессилия. В любой момент, Кара могла свернуть ей шею и оторвать голову, и это только сильней усугубляло ее положение.

–Я даю тебе последний шанс. Где Кадма? – грозно спросила Эдит, шагая рядом со своей дочерью. Взгляд Кары был отрешенным. Она много раз видела жестокость своей матери и никогда еще не вмешивалась в ее допросы, так как знала, что если прервет королеву, то и сама может лишиться головы.

Несмотря на текущее положение и характер своей королевы, о ней все равно продолжали сплетничать. И главным вопросом было – Почему же королева никогда не использовала магию? – Этого не знал никто и ни один не намеревался спросить у нее об этом.

Немного успокоившись от очередного приступа ярости, Эдит снова подошла к Эвелине, которая полулежала на холодном каменном полу и, как ожидала сама бедная чародейка, взяла ее за шею, но, вместо того, чтобы убить, Эдит лишь молча поднесла к своему безобразному лицу молодое личико Эвелины и со скрытой угрозой прошептала:

–Ты плачешь не потому что я такая злая и жестокая, верно? – Чародейка помотала головой в знак подтверждения – Молодец!

Королева улыбнулась и, томно посмотрев на бедняжку, поцеловала Эвелину в губы. Поцелуй вышел долгим и Эдит задумалась:

«Как эта дурочка не задохнулась»

Губы чародейки дрожали, но королева пыталась их согреть и слегка покусывала, пока тело Эвелины не начало расслабляться. Тогда Эдит открыла глаза и слегка махнула Каре, чтобы та завершила дело. Дочь кивнула и, только угрюмо вздохнув, подошла сзади к чародейке. Раскалив свои руки энергией солнца, она приложила их к спине, напротив сердца и стала надавливать.

Почувствовав жгучую боль у себя за спиной, Эвелина пыталась отстраниться от королевы, но она, как приклеилась к ее губам. Внезапно, Эдит своими острыми зубами прокусила кожу до крови у чародейки и стала оттягивать плоть, пока та не порвалась. Эвелина пыталась завизжать тем остатком рванных губ, который оставила ей королева, но кровь затопила ее рот и чародейке ничего не оставалось сделать, как глотать ее. Кара надавливала все сильнее, пока не почувствовала стучащее сердце бедняжки. Схватив его рукой, она молниеносным движением руки вырвала орган из Эвелины, упавшей на пол. Чародейка была мертва. Эдит так и не узнала местонахождение своего врага, а чародеев в Тарвинтиль становилось все мало и ей иногда ничего не оставалось сделать, как посылать собственную дочь на далекие участки различных сфер жизни, чтобы именно она находила других чародеек и приводила их к трону.

Из –за страха, что в отсутствие Кары, на нее могут напасть, Эдит брала у Кары немного крови и хранила ее у себя в кулоне на шее. С помощью нее, королева могла призывать свою дочь, обучившись этому у древней Оракул, которую в мире называют Каргой.

Сейчас Эдит прошла мимо тела чародейки к своему трону. Ее мысли были полны Королевой Зла, Кадмой, поэтому она не сразу услышала, как ее зовет дочь:

–Мама! – закричала она.

–Что?!– не выдержав, Эдит тоже повысила голос, чем сильно испугала Кару. Вздохнув, она умерила свой гнев и снова спросила ее: