– О, Арима! Давненько ты к нам не заглядывал!

– Добрый вечер, госпожа Франклин. Прошу прощения, учеба не позволяла.

– Да не за что тебе извиняться, проходи, все свежее, только сегодня поставка была.

Госпожа Франклин долгие годы оставалась лучшей и, скорее всего, единственной подругой моей матери. У нее была продуктовая лавка в торговом квартале. Владеть своим магазином считалось самым престижным занятием после работы в Центре Управления. Многие бы позавидовали ей, но я знал, каким трудом досталось ей это место. Мама рассказывала, как до моего рождения они с госпожой Франклин работали по 15 часов в отделе снабжения, а в свободное от работы время обивали пороги ЦУ в попытке получить разрешение на реализацию ввозимой в убежище продукции. Может быть, в том числе это стало причиной болезни моей матери… Так или иначе, получить столь желаемое разрешение смогла только госпожа Франклин, маме отказали из-за состояния здоровья. После того как мама заболела, госпожа Франклин приходила к нам почти каждый день, помогая с делами по дому и поддерживая меня, четырехлетнего мальчика, на первых шагах в этом огромном замечательном мире. Именно с госпожой Франклин я научился читать, писать и впервые пошел в школу, именно от нее впервые услышал сказки о Солнце… Обычно говорят, что у ребенка две матери – родная и классный руководитель. Мне же в каком-то смысле повезло, у меня их было три.

– Как дела у Амаи?

– Так же, состояние изо дня в день все хуже.

– Вот как… Передай ей, что я желаю скорейшего выздоровления и всегда жду в своем доме и своем магазинчике. Надеюсь, я с ней еще увижусь.

– Обязательно передам, спасибо большое за слова поддержки. Юта, тебе что-нибудь надо? Я заплачу.

– Да… но нет-нет, я сама заплачу.

– У меня здесь хорошая скидка, так что мне правда не сложно, бери что хочешь.

– Хорошо, но я тебе все равно потом обязательно все верну.

Не вернет. Да мне и не надо было. Юта сирота, и из денег у нее только социальное пособие и базовая стипендия. Я же имел стипендию отличника, социальные пособия на себя и маму и, плюс ко всему, получал регулярные премии как «подающий большие надежды». По сути, меня можно так называть. Если все пойдет по плану, я должен стать первым хейкийцем, получившим работу в ЦУ, что уже возлагает на меня определенные обязательства, которые я стремлюсь исполнять. Учиться на «отлично» – самое простое из них.

– Арима, как продвигается написание твоего доклада? Помощь нужна?

– Нет, что вы, госпожа Франклин, я справлюсь сам. Сейчас я почти дописал об ошибках старого мира, которые мы не должны повторить в будущем.

– И кто твой куратор? Миссис Ричардсон?

– Да, для нее как для классного руководителя курировать доклады «подающих надежды учеников» такая же обязанность, как для меня писать их.

– Ясненько. Ладно, ребятки, приходите как-нибудь в гости, чаю попьем, поболтаем, а то сейчас покупателей много, нельзя очередь задерживать. С вас три элира.

– Пожалуйста. Спасибо за все, госпожа Франклин!

– Вам спасибо! Удачи с учебой, и береги маму! А, и вот, возьмите, это вам за счет заведения.

Госпожа Франклин протянула нам две свежеиспеченные булочки с корицей.

– И что же ты будешь писать в докладе?

– Как будто тебе это интересно.

Юта сделала нарочито обидчивое лицо.

– Не принимай меня за дурочку только из-за того, что я учусь не на «отлично».

– Если бы я считал тебя дурочкой, я бы с тобой не встречался.

Зря я это сказал. Никогда не знаешь, что может задеть человека, особенно – девушку.

– Все с тобой понятно. Значит, ты можешь любить только умную. Ты вообще умеешь любить?