Я сняла с полки ящик с надписью “Шляпы”. Верхней оказалась шляпа Авраама Линкольна, и я трешила, что она вполне подойдет. Я достала ее и положила на стол.

– Понимаешь, – продолжала я, – важно, чтобы это было не слишком явно. Его родителей хватил бы удар, если бы я дала ему книгу под названием “Дружок, признайся всем, что ты голубой!”.

– Насколько я помню, это отличная вещь, – сказал Тим, навешивая себе на плечи груды каких-то ночнушек. – Нет, слушай, я сейчас отвечу на твой вопрос.

Он выбросил вперед руку с вытянутым указательным пальцем и прищурил один глаз.

– “Гадкий утенок”! – победоносно воскликнул он. – Вот что тебе нужно!

– Нет, – покачала я головой. – Мальчику десять лет. К тому же он очень умный. Он надо мной только посмеется.

– Хорошо. Тогда серия про страну Оз. Причем вся целиком, а не только первая книга.

Я уже готова была с ним согласиться, но Тим продолжал:

– А все почему?

Он опрокинул содержимое ящика “Блестяшки” на стол и тут же затолкал все обратно, после чего вручил ящик мне и сверху водрузил шляпу Линкольна.

– Потому что страна Оз – это настоящий гейский культ, – сам ответил он на свой вопрос. – И не только из-за Джуди Гарленд.

Тим сорвал с вешалок две блестящие туники елизаветинской эпохи, подхватил красный халат и открыл дверь.

– Тут целых два интересных факта. Во-первых, во всей серии нет ни одной любовной истории. Тебя не затруднит выключить свет? Если там что и есть про любовь, то только так, цирк сплошной. Короче, это такой особый мир, свободный от гетеросексуальных отношений. И там даже есть один мальчик, который превращается в девочку. Просто р-раз! – и готово.

– Точно, – подтвердила я. – Озма[50].

– Ну и, во-вторых, там все ужасно странные, но люди принимают их такими, какие они есть. Типа, а, хорошо, у тебя тыква вместо головы, а вон тот парень сделан из железа, а ты – говорящая курица, ну да ничего, давайте все равно отправимся все вместе в путешествие!

Ленни встретил нас наверху у входа в квартиру, вид у него был не менее пьяный. Он схватил платья, которыми был увешан Тим, и с криком “Костюмы!” бросился обратно к гостям. Когда мы переступили через порог, в квартире уже вовсю шла примерка. Бет Хопкинс, рыжеволосая актриса, чьи фотографии я помогала инсценировать, подбежала ко мне, выхватила у меня из рук коробку с надписью “Блестяшки” и принялась разбрасывать по комнате сверкающие ободки для волос, шарфы и сережки.

– Народ, тут все знакомы с Люси? – крикнул Тим. – Мы обожаем Люси! Это героически терпеливый человек!

Бет резко развернулась ко мне и схватила за плечо.

– Вы были восхитительной невестой! – воскликнула она. – Настоящей красавицей!

– Вы долго не замечали подмены? – смеясь, спросила я.

– Ой, мамочки, недели две, не меньше!

Все кончилось тем, что я скорее наблюдала за вечеринкой, чем участвовала в ней. В какой-то момент мне на голову нацепили шляпу Линкольна, и я устроилась на диване с пивом, которое мне принес Ленни. Большинство мужчин нарядились в платья и изображали республиканских домохозяек, часть женщин расхаживала по комнате в образе проституток, а остальные играли разных шекспировских персонажей. Тим, одетый в банный халат, развалился в кресле и выкрикивал оттуда расистские оскорбления. Когда президент в телевизоре взошел на подиум и седовласые мужчины у него за спиной поднялись, чтобы ему аплодировать, Ленни сделал погромче. Очевидно, целью сегодняшней вечеринки было отреагировать на обращение президента так, как отреагировал бы тот, в чей костюм ты нарядился. Ленни, одевшийся в одну из елизаветинских туник, при каждом упоминании космической программы взвизгивал и крестился. Тим и республиканские жены отвечали одобряющими возгласами на все намеки на ханжество и нетерпимость в речи президента. А когда глава государства произносил слово “ядерный”, всем собравшимся полагалось немедленно выпить.