- Не надо пить алкоголь для того, чтобы потерять контроль над своим телом, - останавливаю Софию от очередного большого глотка красного сухого. - Смакуй благородные напитки, проникайся их историей. Каждое вино – это определенный год урожая. Узнай о нем подробности. Засушливое ли тогда было лето, или наоборот очень дождливое. Это все влияет на вкус.

Под приятное потрескивание камина девушка смотрит на меня, как на диковинную зверушку, которую никогда прежде не видела. Мне в очередной раз получилось ее удивить.

- Джаз, любовь к истории и дегустации вина, - перечисляет София, прищурившись. - Кто ты такой Тамерлан?

- Простой человек со своими слабостями, - отставляю бокал вина на стол. - В следующий раз пойдем в галерею.

- Ты еще и ценитель искусства? – приподнимает бровь девушка.

- Да, я, между прочим, спонсирую приезд выставок со всего мира. Скульптура, антиквариат, картины – это все мое.

- Ван Гог, Мунк, Пикассо, Кандинский, Моне, Мане, Шагал, Климт? – перечисляет она имена художников. Теперь приходит моя очередь удивляться ее познаниям.

- Не смотри на меня так, - закатывает глаза София и делает маленький глоток вина, смакуя его на языке. С удовольствием подмечаю, что моя девочка прислушивается к советам. - Я, между прочим, художественную школу заканчивала. Без диплома меня бы не взяли в архитектурный. И чтобы ты знал: по истории искусств у меня пятерка.

В моей памяти сразу же всплывают счета за художественное образование мой дочери. Теперь понятно, почему Катя промывала мне мозги, когда в очередной раз выпрашивала деньги на тысячный по счету кружок для Кристины.

Накрываю ладонь Софии своей и тянусь, чтобы оставить поцелуй на пальцах, отчего ее скулы за секунду покрываются румянцем. В очередной раз ловлю себя на мысли, что наша встреча была неслучайна.

Все мои мимолетные увлечения тупо сидели с открытыми ртами и преданными глазами, когда я рассказывал о художниках. Мне нравилось поражать их и выстраивать определенный образ вокруг себя. А с Софией я могу вести себя естественно и даже поспорить о вкладах, внесенных в развитие изобразительного искусства тех или иных деятелей.

- Тамерлан Саянович! – врывается визгливый голос моей помощницы в наш уютный вечер.

Оборачиваюсь к Наташе, намереваясь испепелить девушку взглядом за прерванную уединенность момента, но ее вид заставляет меня надеть маску серьезности. Растрепанные волосы, развязанный бант на блузке и тяжелое дыхание, говорит о том, что она примчалась сюда не просто так.

- Быстро и по делу, - командую я, отпуская руку Софии.

- Сценаристы прознали об отказе Барановского и встали в позу. Я вам звонила, но вы не отвечали! – в панике кричит Наташа. - У нас бунт на корабле!

Устало выдыхаю и встаю из-за стола. Сраный актеришка смог подпортить мне и этот вечер с Софией. Ни о какой прогулке по красивым окрестностям особняка не может быть и речи. Придется решать вопрос сейчас.

- Понял, - киваю ей, прокручивая возможные варианты действий. - Возвращайся в офис. Я подъеду через сорок минут. Вызывай Барановского и его менеджера.

- Но…

- Мне срать если он уже спит или бухает. Пусть будет через час у меня в кабинете, - четко проговариваю каждое слово.

Наташа коротко кивает и выбегает из дома, прикладывая телефон к уху. Свет от фар ее машины мажут по окнам и удаляются с визгом покрышек.

- Что-то случилось? – обеспокоенно спрашивает София, вставая рядом со мной и трогая за локоть.

- Ничего непоправимого, - обнимаю ее за плечи и целую в макушку. - Я отвезу тебя домой. Придется перенести наш вечер.

Перед тем, как выйти из машины, София дарит мне глубокий и чувственный поцелуй на прощание, отчего неумолимо хочется бросить все и остаться у нее на ночь. А затем она неожиданно достает из своей сумки скомканные черные кружева и вручает их мне.