— Конечно, - дочь внезапно обхватывает меня за руку. Хлопаю ладонью по ее ладони, ободряюще улыбаюсь. В каждой семье, где есть дети, родители исполняют роль злого и доброго полицейского. Я играю вторую роль. Слишком редко вижу дочь, мало уделяю ей внимания из-за занятости.

— Не думаю, что в этом платье тебе будет удобно в игровой, - Лейла поворачивает голову в нашу сторону. - Я не люблю, когда ты общаешься детьми не нашего уровня. Играй только с теми, с кем я тебе разрешу.

Инара расстраивается, опускает голову, прячет ото всех погрустневшие глаза. Осуждающе смотрю на жену, она выгибает свою идеальную бровь, с вопросом в глазах встречается с моим взглядом.

Спорить бесполезно. У нее в семье так принято. Дружить только с людьми из своего круга, или с теми, кто принесет тебе выгоду. Остальных не замечать, делать вид, что их не существует. Дурной пример заразительный. Отец очень хотел быть в числе избранных любой ценой. Он получил свое. И чем больше он приобретал авторитет, тем пренебрежительнее становилось его отношение к тем, кого раньше он считал своим близким окружением, не сумевшие подняться на ступень выше вместе с ним.

Поэтому его не устраивает выбор Алана. Кира Кончаловская хоть и девушка с капиталом, но ее происхождение оставляет желать лучшего. Выбор Назара вызывает у него приступ раздражения и молчаливой ярости. Мира вообще не попадает под его критерии одобрения. Остается только догадываться, какого избранника отец подберет для Алины. Пока сестрица увлеченно учится в медицинском при одобрении любимого папочки. Никто из братьев не спешит снимать розовые очки с ее глаз. Пусть старика хоть кто-то беззаветно любит со всей юношеской пылкостью.

— Ты поговорил с отцом? – Лейла достает из сумочки пудреницу и смотрит на себя в зеркало. Идеальный макияж не требует коррекции.

— Да. Больше он не будет тебя беспокоить, - отворачиваюсь к окну.

— Папа приглашает нас на выходные в гольф поиграть, - между делом сообщает Лейла. – Он нас ждет, - в голосе появляются нотки, которые намекают мне на то, что отказываться нельзя. И если у меня планы, нужно их менять.

— Я понял, - сжимаю кулак, вдавливая его в колено.

Больше мы ни о чем не разговариваем. Возле административного здания садика нас ожидают. Лейла как идеальная жена идет за мной на два шага позади. Первым со всеми здороваюсь я, потом люди выражают свое уважение моей жене. Инару забирает воспитатель и уводит в актовый зал, где мероприятия запланированы для детей, мы идем в другой зал, где будут развлекать родителей. Наши места во втором ряду, первый ряд полностью пустой. Видимо специально так сделали, чтобы не заслоняли нам обзор сцены. К слову, второй ряд тоже пустой. Кроме нас с Лейлой никто не сидит. Директор таким образом выражает уважением к основным покровителям садика. По мне это чересчур.

Концерт интересный. Грамотно составлен, не вызывает чувство скуки. Поглядывая периодически на Лейлу, вижу, что ей все нравится. Значит жаловаться отцу и Руфу не будет. Когда начинают звучать барабаны, скрипка, флейта и гитара, я удивленно вскидываю глаза к сцене.

— Танго?

— Ты против этого танца? – Лейла усмехается. – Довольно откровенный танец для нашего чопорно общества, - она незаметно оглядывается назад, а я как заворожённый пялюсь на пустую сцену.

Жду. Не понимаю, чего именно жду, но все внутри сжимается от напряженного ожидания. Каждый звук отдается во мне эхом. Появившийся мужчина танцор не привлекает моего внимания. Он будто фон. Фон для той, кто медленно сейчас двигается в его сторону с невероятно соблазнительной грацией. Танцовщица потрясающая. На расстоянии чувствуется ее сшибающая с ног энергетика. Она еще не танцует, но уже притягивает к себе взгляд и удерживает его фантастическим образом. И стоит ей внезапно повернуться лицом к зрителям и устремить вперед свой взгляд, мое сердце перестает биться на несколько секунд. Мне кажется она смотрит в упор только на меня.