– Не хочу, чтобы кто-то еще видел твою… дырку, – заявляет он таким тоном, будто имеет в виду вовсе не разошедшийся шов.

– Я на машине, – оправдываюсь зачем-то и добавляю резче, чем собиралась: – И вообще, это тебя не касается.

– Не нужно быть такой агрессивной, Диана Георгиевна, – он склоняется к моему лицу. – Вам не идет. Особенно после того, как мы проснулись голые в одной кровати.

– Так, все, – невольно отступаю. Но шкаф за спиной не дает пространства для маневра. – Рабочий день окончен. Покинь мой кабинет.

Хмурюсь, глядя на Никиту, а у самой сердце как сумасшедшее бьется. И кровь стучит в висках. И между бедер все тоскливо сжимается.

А Никита вдруг опускается передо мной на колени. Потрясенно смотрю, как он засовывает руку под шкаф. Но не со стороны дверцы, как я пыталась, а сбоку. И непринужденно вынимает ее.

Раскрывает ладонь.

– Твое?

На его ладони блестит моя запонка.

Мне хочется провалиться сквозь землю.

Вот кто скажет, зачем я ползала на коленях, собирая пыль и пытаясь дотянуться до запонки возле плинтуса, когда могла спокойно засунуть руку с боковой стороны! Она же возле ножки лежала!

Так, Диана Георгиевна, пора вам мозги проветрить и ноотропы попить.

– Мое, – протягиваю руку, чтобы взять свою вещичку.

И тут Никита ловит мои пальцы в капкан.

Замираю.

Парень так и стоит передо мной на коленях. На его губах играет усмешка, а взгляд такой, будто это я перед ним на коленях стою, да еще и голая.

Представила – и сердце зашлось в бешеном ритме. Все тело бросает в жар, а внизу живота нарастает тягучая пульсация.

И непонятно, чего мне хочется больше: сбежать или остаться.

Внезапно Никита касается моей щиколотки. Его ладонь обжигает, по телу тут же бегут мурашки. Он ведет вверх по ноге, заставляя меня дрожать.

С моих губ срывается вздох.

А мужская ладонь поднимается выше.

Я должна это прекратить. Прикрикнуть на него. Отойти, откинуть его руку…

Почему же я не делаю этого? Почему позволяю так поступать?

Я же его терпеть не могу! А сама замерла, рвано дыша, и наслаждаюсь случайной лаской. Не могу сдвинуться с места. И не хочу…

Его пальцы скользят вверх по внутренней стороне бедра, пока не задевают мои трусики.

Слышу собственный стон.

Я будто не в этой вселенной сейчас. Не в своем кабинете. Все мысли отключаются. Одно касание Никиты – и я вспыхнула, словно спичка.

Это все потому, что я долго ни с кем не была. Целых полгода. А тут молодой, симпатичный, что уж отрицать. И да, я его терпеть не могу. Ненавижу.

Так ненавижу, что закусываю губу, когда он касается меня в самом интимном месте.

А Никита смелеет. Вдавливает палец в мои трусики. Поглаживает, потирает. И смотрит мне прямо в глаза. Не дает отрешиться.

Мне уже не хватает воздуха. Задыхаюсь от накативших ощущений. Таких желанных и острых, что нет сил все это терпеть.

– Боже, – выдыхаю со стоном.

Откидываюсь на шкаф, руки безвольно повисают вдоль тела.

А Никита все ритмичнее и настойчивей надавливает на клитор. Отодвигает трусики в сторону, касается влажной плоти.

Не в силах сдержаться, запускаю пальцы себе в волосы. Хотя сейчас с удовольствием бы вцепилась в волосы Никиты.

Его палец проникает меня. Затем второй. Движения убыстряются. Я уже не могу сдержать стонов.

Не прекращая ласкать, Никита вдруг поднимается. Делает пару резких движений внутри меня и убирает руку.

– Что ты делаешь? – срывается с моих губ.

– Пытаюсь удовлетворить начальство, – усмехается он.

Подносит влажные пальцы к носу и нюхает их. Примерно так, как гурманы нюхают дорогой, выдержанный коньяк или эксклюзивные кубинские сигары.

В этот момент он выглядит безумно сексуально. Смотрю на него и не могу отвести взгляд. Не верю, что это происходит. Что я позволила ему меня там касаться.