– Хорошо. Раз уж так не хочешь – не надо. Я все же не чудовище. Заставлять не буду, сделаем замену. Как ты видишь, у нас тут все добровольно работают.

Улыбается мне так добродушно, как бы, наверное, улыбнулась моя настоящая мама. Если бы любила меня.

– Правда?

– Да. Идем попьем чаю, успокоишься.

Заботливо обняв, Анфиса берет меня за руку, и мы вместе идем на кухню. Она ставит вазочку с конфетами на стол и наливает мне чай.

– Вот, перекуси и выпей чаю. Мятный. От нервов хорошо помогает.

Я же смотрю на Анфису и не понимаю. С чего вдруг такая резкая перемена и сострадание? Еще днем они шипела на меня, точно змея. Похоже, встреча с тем ментом улучшила настроение мамочки, так как после разговора с ним Анфиса вернулась более чем довольной.

Может, ей больше не нужны от меня деньги и она спишет мой долг? Мне так хочется верить в чудо.

– Расскажи о себе, Оленька.

Анфиса пододвигает мне чашку с чаем, и я делаю несколько глотков. Сразу становится лучше, он горячий, с какими-то травами.

– Да особо нечего рассказывать. Я росла в детском доме. Почти все детство там провела. Потом его расформировали и…

И у меня резко все плывет перед глазами. Чудесный напиток, просто сказка. Мир становится ярче, я вдруг чувствую такую легкость в теле, мне больше не страшно и так хорошо.

– Я и… я училась там…

– Пей-пей. Давай еще, до дна, милая. Ну все, только не надо плакать!

Допиваю весь чай, и становится очень приятно внутри. Словно бабочки парят. Никогда такой счастливой не была. И как будто в мультике. Все такое цветное, на миг меня пошатывает, и я, довольная, смеюсь.

– Это… чай такой крепкий. Мне так хорошо после него стало.

– То-то! Маму надо слушать, Оленька. Мама плохого не даст.

В голове какой-то туман, но спать совсем не хочется. Хочется веселиться и смеяться, хочется наконец-то жить. Чувствую, как меня подхватили под руки, и вот я уже куда-то иду. Правда, я не сильно понимаю, куда я иду и кто рядом со мной.

Все вокруг парит. И я такая расслабленная, уверенная в себе, какой никогда не была прежде.

– Идем, котенок. Работать пора.

– Да! – усмехаюсь. – Я котенок! А знаете, как делает котенок? Он мурчит! Мур-р!

***

Долго стою и курю под клубом. Не то чтобы я часто тут бывал, но отдыхал несколько раз. Всегда нравилось, оставался довольным. Да, Анфиса сдерет три шкуры, но так и девки у нее шикарные, каждая умелая, опытная, старательная.

Самбо вон сам чуть не женился, хотя это, конечно, он загнул. На славу потрахаться без обязательств и влюбиться – это разные вещи. Мы оба это прекрасно понимаем, тогда с какого я приперся сюда снова, да еще и к той самой шлюшке, которая мне в прошлый раз не дала, сам себе удивляюсь.

На часах девять, и, закрыв машину, я вхожу внутрь. Сегодня тихо, но меня ждали. Ева проводит сразу наверх, заботливо предложив выпить, вот только пить мне не хочется. Почему-то хочу быть трезвым с этой девочкой с нефритовыми глазами и все ощущать без алкоголя.

Несколько дней Олю не видел, но думал постоянно. С ума сойти, все же цепанула она меня чем-то, и сам даже не знаю чем. Старею, наверное, сентиментальным становлюсь. Хрен поймешь, но отказываться от этой колючки я не буду.

И вот вроде же знаю, что шлюшка, что пользованная уже сто раз, а все равно где-то теплится эта идиотская фантазия, что Оля нетронутая и я буду у нее первым. Да, наивно, смешно даже мечтать об этом в таком месте, но я отвалил за Ольку кучу бабла как за девственницу, и Анфиса сильно пожалеет, если посмеет меня обуть.

Сегодня меня проводят в другую комнату. Фиолетовые оттенки, картина с фиалками на стене. Большая кровать с сиреневым покрывалом, множество подушек – и Оля как цветок среди них в туфлях на шпильке и маленьком черном платье.