Ему жаль меня? Себя?

В любом случае, у меня не хватит духу спросить напрямую. Сейчас же я просто прохожу мимо и иду, нет, бегу в дамскую комнату. Чтобы закрыться там и выдохнуть. Переварить все, что случилось только что.

* * *

Не знаю, сколько времени я просидела, закрывшись в кабинке туалета. Что бы не случалось со мной раньше, никогда не было такого, чтобы мне было стыдно показаться на глаза людям. Сколько прошло времени? Час? Два? Но, когда я решилась выйти, в помещении никого не было. Не мудрено, восемь вечера, а рабочий день закончился два часа назад.

Возвращаюсь к своему столу, сажусь на стул. На столе вибрирует мобильный, поворачиваю к нему голову. Звонит водитель. Наверное, потому что не дождался меня у входа. Я тупо пялюсь на светящийся экран с его именем на нем, пока экран не погас. Говорить с ним мне не хочется. Как и возвращаться в особняк.

Пошло все к черту! Даже, если придется ночевать на вокзале сегодня, так и быть. Надо вставать и идти. Лучше через черный вход выходить. Ведь у центрального меня может ждать машина с водителем.

Снова звонит мобильный. На экране высвечивается «Дмитрий Анатольевич». Жду, пока не погаснет мобильный. Конечно, он не любит ждать. К черту его! Пусть катится вместе со своим предложением. Как он сказал? Повезло мне? Ну, конечно. Пусть забирает назад свое великодушие. Не могу видеть его. Ненавижу.

Кидаю мобильный в сумку, достаю из шкафа пальто и выхожу из офиса через черный ход. С противоположной стороны улицы я вижу, как Дмитрий Анатольевич заходит в двери центрального входа офисного здания. Он не смотрит по сторонам, а я не хочу попасться ему на глаза. Ныряю в метро и еду на вокзал.

В брендовом костюме и дорогом пальто я выгляжу, как пришелец, в зале ожидания, сажусь и раздумываю о том, что делать дальше. В офис возвращаться теперь нельзя, не после такого унижения. В особняк я не вернусь больше. Не к нему. Подтягиваю сумку к груди, прижимая к себе. Нужно что-то делать, решать. Но на меня напал ступор и озноб. Мозг отказывается придумывать решение. И, не заметила, как из глаз потекли слезы.

Еще три недели назад мне казалось, что хуже уже быть не может. А теперь оказалось, что очень даже может. Куда идти и как быть, теперь совершенно непонятно.

– Даша, – внезапно прозвучавшее имя знакомым голосом заставило резко замолчать и поднять глаза.

Дмитрий Анатольевич стоит рядом со мной. Сейчас, среди публики вокзала, он кажется еще выше и еще более властным.

– Поехали домой, – говорит он. Но теперь в его голосе нет тех властных ноток, которые так напугали меня сегодня.

– Как вы нашли меня? – Я совсем не ожидала увидеть его здесь. Нет, не так, я совсем не ожидала увидеть его еще когда-нибудь. На мгновение я даже забыла о том, почему я сегодня оказалась на вокзале.

– Не важно. Поехали, – мужчина протягивает мне руку, а я тупо пялюсь на его ладонь, даже не думая подчиняться.

– Даша, – нетерпеливо и угрожающе настаивает он.

– Нет! – Вот такое же уверенное «нет» надо было сказать в тот день, когда он предложил мне пожить у него.

– Даша, не зли меня, – добавляет мужчина.

– А то что вы сделаете? – с вызовом, вытирая слезы.

– Мы снова на «вы»? Прекрасно! – язвит Дмитрий Анатольевич. – Не заставляй меня увозить тебя силой.

Я знаю, что он может заставить. Он сильнее. Да ему даже трогать меня не надо. Ведь с его возможностями найдется тот, кто притащит меня в особняк хоть в мешке, хоть в багажнике автомобиля. Это понимание внезапно придало мне сил. Если нечего больше терять, то все перестает быть важным, все теряет смысл.

– Только заставить и можете, – говорю зло. – Говорите, что не влюбляетесь, да? – Я поднимаюсь и теперь мы стоим лицом к лицу. – Только кто вас полюбит, такого? Кому вы нужны? Думаете, если у вас есть деньги и власть, то все можно, да? – Его глаза сверкают гневом, но мне уже все равно. Я выплевываю ему в лицо все то, что накопилось за последнее время. Не во всех моих бедах виноват он. Но он тот, кто оказался рядом в тот момент, когда я перестала молчать. – А вот вам! – И я показываю ему средний палец, буквально тыкая этим жестом ему в лицо.