Не без усилия над собой Хмель поднялся из своего убежища и пошел, пригибаясь, через безлесный участок, постепенно ускоряя шаг. Он его уже миновал и вступил в спасительный вечерний сумрак под деревьями, когда по какому-то наитию обернулся. И присел от страха.

По открытой местности по следам, оставленным Хмелем, бежал человек в камуфляже и с черной, как уголь, головой. Лица не разобрать, одни только глаза светятся, как у хищника в ночи. Он гнался за Хмелем и расстояние ему оставалось преодолеть совсем небольшое. Хмель ужаснулся и помчался через лес. Здесь было много валежника и Хмель несколько раз падал, спотыкаясь о поваленные деревья. Ноги его плохо слушались, потому что страх лишал сил. Шум погони был близко. Жить Хмелю оставалось до следующего падения ― подняться он уже не успеет. Он хотел жить, но судьба ему много времени не отмерила. Хмель налетел на пень в траве, кувыркнулся, и это уже был конец. Хмель только и успел, что перевернуться на спину. Он закричал от ужаса, увидев своего преследователя так близко, а в следующее мгновение тот обрушился на Хмеля, двумя ударами в лицо лишил его желания кричать и сопротивляться, но Хмель еще боролся за жизнь, вертелся ужом в тщетной надежде выскользнуть из-под своего палача, а у того в руках уже был нож, и тем ножом палач ударил Хмеля в грудь. Было очень больно, но Хмель еще не умер, и обнаруживший это палач занес нож для решающего удара, но в следующий миг обмяк и повалился на Хмеля. Потом неведомая сила сорвала его с Хмеля, он упал в траву и в вечерних сумерках прямо над собой Хмель увидел упыря.

― Лежать! ― просипел упырь едва слышно.

А Хмель сейчас не смог бы встать, даже если бы сильно захотел.

Упырь вдруг отступил бесшумно и сгинул ― нигде его не видно. Появился он, как призрак, и так же призрачно исчез.

* * *

Уже почти совсем стемнело, когда упырь проявил себя. Он все это время пролежал рядом с Хмелем, как оказалось. Сел в траве, прошептал едва слышно:

― Хана! Один он был!

И Хмель тоже сел в траве. Тот, в камуфляже, лежал совсем близко. Но голова-то черная какая! Неужто негр?! Хмель таращился, пытаясь разглядеть получше в темноте. Упырь тем временем взял "негра" этого за голову, потянул, и вдруг открылось белое, как мел, лицо. Это на нем шапочка была такая, черная, с прорезями для глаз. Просто поначалу Хмель не рассмотрел с перепугу в сумерках.

Упырь быстрыми движениями ощупал бледнолицего: сначала шею, потом грудную клетку. Прошипел с досадой:

― Кончился, зараза! Хлипкий, сука!

Только тут Хмель обнаружил, что дрожит. Его трясло и он не смог вспомнить, когда это началось ― только что или много раньше.

Упырь склонился и поднял из травы нож с широким лезвием.

― Он ножом тебя ударил? ― спросил у Хмеля недоверчиво.

Хмель себя ощупал. Крови не было. Только тупая боль в груди. И что-то твердое там, под одеждой. Хмель пошарил. Нашел пятирублевую монету. В ней была вмятина, но насквозь нож металл монеты не пробил. Упырь взял пятирублевку в руки, повертел, сказал равнодушно:

― Повезло.

* * *

У убитого упырем человека в камуфляже не обнаружилось никаких документов. Вообще ни единого клочка бумаги не было в карманах. Зато был компас, были всепогодные спички, был фонарь. Еще при нем был ранец: добротный, явно импортный. Упырь изучил содержимое ранца, подсвечивая себе трофейным фонарем. В ранце оказались продукты: печенье, шоколад, вода в пластиковой бутылке. Здесь же лежали упаковки от использованных продуктов, они занимали отдельный карман ранца.

Еще здесь была карта местности. Когда упырь карту развернул, на ней обнаружились отметки, сделанные черным маркером. Упырь долго разглядывал карту, время от времени поднимал голову и смотрел задумчиво куда-то вдаль, будто хотел сопоставить окружающую реальность с тем, что он видел на карте, хотя ничего уже нельзя было увидеть в обступившей их темноте.