– Что? – по телу расползается дрожь страха.

– Я привела ее в твой отель, чтобы ты следила за ней, а не ужинала как с подружкой! – шипит над головой знакомый голос и, повернувшись, я в ужасе наблюдаю, как по идеальному лицу Нади расплываются пятна гнева.

10. Глава 10. Алена

– Ну и что ты молчишь, – продолжает шипеть Надя, а меня потряхивать начинает. И даже не из-за жены Никиты, что буквально брызжет ядом и портит свое лицо. Вика. Это, получается, она специально со мной нянчилась? И почему в таком случае я не ощутила тревогу? Неужели моя интуиция, что спасала всю жизнь, стала давать сбои.

– А что я должна сказать? – хмыкает Вика, и я не выдерживаю. Встаю, собираюсь покинуть праздник тщеславия, но она меня хватает и садит обратно. – Я никому ничего не должна. И обедаю я с тем, с кем хочу. У тебя уже есть одна подружка на побегушках, зачем тебе я?

И только сейчас замечаю еще одну девушку, пару Артура, которая стоит и мнется за Надей. Невзрачная, обыкновенная, по сравнению с Надей просто дурнушка.

– Променяла меня на проститутку? – наклоняется Надя к Вике и смотрит в глаза. – Я думала мы подруги!

– Мне кажется, ты никогда не знала значения этого слова. Иди, пока кто-то тебя не сфотографировал. Если, конечно, ты не хочешь устроить себе пиар как истеричке. Могу помочь, – хочет подняться она, но Надя делает шаг назад и резко поворачивает ко мне голову. – Ты пожалеешь, дрянь! Пошли, Диана. В этом заведении стало плохо пахнуть.

Диана словно магнитом приковывает взгляд к Вике, не хочет уходить, но Надя кричит на выходе.

– Я долго буду ждать?

– Иди, Диан, – мажет рукой Вика с легкой улыбкой. – Проследи лучше, чтобы она дел не натворила.

Брюнетка кивает и, бросив на меня непонятный взгляд, бежит за подружкой. Ощущение такое, что все это время кто-то грудь стягивал. А теперь отпустил, и я могу вздохнуть спокойно. А Вика просто отпускает меня и выпивает до дна свой бокал.

– Дебилка. Какая первая леди. Ей только на рынке торговать.

– Вика, – не могу сказать больше. Она же поднимает взгляд, лопает во рту помидорку черри и говорит.

– Да расслабься ты. Что она может сделать. За тобой Черкашины. И я, если уж дело на то пошло.

– Ты?

– Да, боже. Ну ляпнула я, что ты пришла к нам работать. Ну попросила она меня сказать, если замечу тебя с Никитосом, сразу позвонить ей. И прежде чем обижаться, подумай, что я ни словом ей не обмолвилась, как ты обжималась с ним в подсобке ресторана.

– Ты знала?

– Ну так… Мы с Камилем потом этого придурка домой приволокли. А он всю дорогу: «Дай губы, дай губы». Ясно, что ты не сразу ушла.

Стыдно становится неимоверно. Особенно, зная, как сама Вика относится к изменам.

– Ничего не было… – оправдываюсь я и снова смачиваю горло соком. – То есть…

– Да не объясняй, – отмахивается она, а меня вина гложет. И я для себя решаю, что больше не подпущу Никиту, пока он не разведется. Если разведется. – Я, конечно, волнуюсь за Надю, но она прекрасно знала, что выходит замуж за чужого мужика. Ей мама в голову втемяшила, что Самсоновы это путь наверх. Хотя, честно сказать, не понимаю, куда выше.

– Они верят, что Никита может стать президентом? – с трепетом интересуюсь я, ощущая, как внутри разбивается стеклянный шарик надежды, а я босыми ногами по осколкам хожу. Хуже себе делаю. Если он продолжит путь наверх, но рядом с ним мне не будет места. Сколько бы книг о правде я не написала.

– Верят, – кивает Вика. – У него есть все шансы. За ним идут, да и поддержка мощная.

– Он слишком благородный для этого.

– Точно, – хохочет Вика. – Было очень благородно шантажировать тебя, чтобы регулярно иметь. Ты там у него в штанах нимб не обнаружила? Алтарь его причиндалам еще не возвела. Серьезно веришь, что он разведется?