– Когда ближайший на Гизель?

– Спроси у диспетчера, вон в той палатке сидит.

– Доброе утро, помогите, пожалуйста, улететь на Гизель.

– Могу вписать в команду на Моздок.

– Да мне надо во Владик.

– Какая вам разница? Летите, а там на такси доедете.

– А сколько ехать?

– Километров сто шестьдесят, сто семьдесят, не больше.

– Да мне деньги получить, на такси не хватит.

– Ну ладно, давайте командировочный, запишу вас на Гизель.

– Да понимаете, я туда-обратно, комбат сказал, что на один день командировочный не выпишет. Вот моё офицерское удостоверение, вот квитанция на перевод.

– Ну ладно, через час отлёт, борт тридцать семь.

Приземлились мы в Гизели. Начфин нарисовал схему, как добраться до города. Предварительно проинструктировал, сколько будет такси стоить.

Как только мы сошли с трапа вертолёта, нас обступили толпы улыбающихся таксистов, мило зазывающих в свои машины.

– Кому в Минводы, Моздок, Ростов? Едет машина в Воронеж! Эй парень, едешь в Воронеж, будешь четвертым, давай быстрей.

– Мне на почту, в город.

– В город по сто рублей с человека. Садись, сейчас машина уезжает.

– Так ехать-то всего пять километров.

– Не хочешь, других возьму.

Я решил, что доберусь до трассы, а там на автобусе, и затея себя оправдала. Автобус, троллейбус, улицы, девушки не в камуфляже… Прошло всего ничего, а я уже отвык от этой жизни. Другая планета.

Быстро получив деньги, накупив осетинских пирогов и фруктов-овощей, я снова направился на взлётку. Решил, что дойду-добегу. Но на полпути остановился фургон.

– Эй, военный, садись, подвезём.

– Спасибо, я дойду.

– Садись, мы тебя бесплатно подкинем. Из Чечни?

– Да, из Ханкалы.

Ребята были похожие на осетин. В фургоне шло застолье, в котором участвовали все пассажиры и водитель.

– Ты откуда приехал?

– Из Киева.

– О, хороший город, бывал я там. У меня там брат живёт.

Как потом выяснилось, у многих из тех, кого я встречал в Алании и Чечне, живут родственники в Киеве, но никто не знает или не помнит их адресов.

– Вот тебе стакан. Знаешь, за кого мы сейчас выпьем? В Осетии принято поднимать тост за святого Георгия. Он покровитель всех военных… Теперь с тебя тост!

– Будьмо!

– Видно, хохол!

Пока мы ехали эти три километра, было произнесено пять тостов. За родителей и детей, за женщин и здоровье… Из машины мне помогли выйти. Пожелали ратных подвигов и скрылись. Добродушные сельские парни!

На взлётке меня ждало разочарование. Пассажиров на Ханкалу было человек двадцать, борт ожидался после обеда. Но на него я не попал из-за отсутствия командировочного. Все мои просьбы к командиру экипажа результата не принесли. Я подумал, что это знак – целее буду, – и поехал на автобусе в Моздок, откуда стартовали «коровы», вмещавшие в себя под сотню человек.

В Ханкале началось переселение на «зимние» квартиры. Для солдат построили казармы, для офицеров – общежитие. Рад, что скоро можно будет спокойно ходить на службу, так как ежедневные вылазки по пятнадцать-двадцать километров надоели. Особенно ночью, когда дальше пятидесяти метров ничего не видишь из-за тумана. Даже фонарик не помогает. Да я и не включаю его, чтобы не приковывать внимание. Уже неоднократно блуждал по полям и рвам, а однажды чуть не попал в пропасть. Спасла сигнальная ракета, которая осветила край ямы буквально за мгновение.

Вместе с переездом двизии в городке произошли изменения в лучшую сторону. Поставили энерговагон на смену дизелям, и теперь свет круглосуточный. Запустили котельную, и отпала необходимость топить буржуйку. В кранах появилась холодная вода, надеемся, что дойдёт очередь до горячей и до газа на кухне. Спокойнее стало и на улице Авиационной – единственной в Ханкале. Больше людей в военной форме, меньше дагестанцев и чеченцев в тюбетейках, и по ночам, кроме пьяных соседей, никто не беспокоит. Конечно, Грозный по-прежнему обстреливают (он в двух километрах), да и в городке случается стрельба, но на это не обращаешь внимание.