Оглашение «Эмской депеши» вызвало во Франции бурю негодования. Правительство и депутаты требовали наказать Пруссию, и 19 июля французский император объявил Пруссии войну. Таким образом, формальным агрессором стала Франция, напавшая на Пруссию. В результате, когда прусская армия начала громить французов, ни одна европейская держава не вступилась за Францию. На выручку была готова прийти только Австрия, но пока она колебалась, французская армия уже была разгромлена. Так Франция попалась в ловушку из-за собственной спеси и самомнения. История сыграла с ней злую шутку: ситуация 1806 года повторилась, но с точностью до наоборот. Соперники просто поменялись местами, а финал этого действа уже был предопределен. Бисмарк переиграл Наполеона III, и все последующие события развивались в полном соответствии с планами железного канцлера.

К войне с Пруссией французская армия была не готова. Как выражаются современные остряки, «от слова „совсем“». Конечно, это не значит, что армия Франции была слаба и неопытна. Она несколько уступала по численности прусской армии, но это была весьма мощная военная организация, опытная и закаленная в непрерывных европейских и колониальных войнах. Французские солдаты отличались решимостью и храбростью. Войска имели на вооружении самые передовые на тот момент ружья Шаспо и т. н. митральезы – мелкокалиберные пушки, стрелявшие очередями. Со времен Наполеона I французская армия имела репутацию непобедимой и в принципе была способна сокрушить самого серьезного противника. Однако при всех ее достоинствах она практически по всем статьям уступала армии Пруссии. Реформированная прусская армии образца 1870 года превосходила любую армию по качеству военного планирования, подготовки командиров, управления войсками, артиллерийского вооружения, работы тыловых служб и тягаться с ней было бы не под силу вооруженным силам любой европейской страны.

К несчастью, за годы правления Луи-Наполеона армия Франции утратила былые традиции, и ее уже нельзя было считать наследницей прежней Великой армии. Теперь это был скорее военный придаток коррумпированного режима, плоть от плоти Второй империи. К началу войны с Пруссией из имперской армии давно были удалены честные компетентные офицеры – кого-то из них выжили, многие ушли сами, не желая служить под началом полуграмотных карьеристов, не пользовавшихся доверием подчиненных. Высшие командные должности занимали бесталанные военачальники, главным достоинством которых было умение с обожанием смотреть на императора и на этом строить свои карьеры. Военная служба была крайне непопулярна среди населения, и, хотя во Франции существовала система всеобщей воинской повинности, тем не менее обеспеченные граждане могли за 4–6 тысяч франков выставить вместо себя «заместителей», большинство из которых после трехмесячного ускоренного обучения увольняли в запас.

Такая армия могла с успехом использоваться лишь в колониальных войнах. Боевые традиции французской армии времен правления Луи-Филиппа и Второй империи начали закладываться в период завоевания Алжира. Именно тогда сформировалась и стала главенствующей военная школа, которую именовали «алжирской». Она базировалась на опыте малой войны против слабого противника, не обладающего ни артиллерией, ни дальнобойным оружием, борьба с которым не требовала использования передовых тактических приемов и надежной разведки. Получившие «алжирскую» закалку офицеры и генералы не были готовы к большой европейской войне, и тем не менее именно их чаще всего выдвигали на командные должности. Как раз о такой армии с горечью и сарказмом писал в своем памфлете Эмиль Золя.