– Настоятельно рекомендую, – заверяю я ее с совершенно серьезным видом, несмотря на ее веселое хихиканье, и она отходит.

Покалывающее ощущение, что за мной наблюдают, вынуждает меня поднять взгляд на столик слева от меня, через проход. Там сидит, уставившись на меня, Александра Харрис, симпатичная брюнетка и помощница окружного прокурора. А еще она моя бывшая лучшая подруга, хотя «бывшая» – это не по ее инициативе. Ее просто постигла та же участь, что и моего наставника: болезнь под названием «слишком много знаю, слишком много видела», которую она подхватила, оказавшись со мной в тот вечер.

Тянусь за своим кофе, но так и не беру его. И внезапно – помимо своей воли – возвращаюсь в прошлое.

– «Кровавую Мэри», – говорю я бармену.

– Нет уж, – возражает Александра, хватая меня за руку и глядя на мужчину, который только что принял мой заказ. – Самую дорогую бутылку шампанского, которая у вас только найдется! – Она поворачивается ко мне. – Сегодня ведь твой день рождения.

– День рождения у меня завтра.

– А сегодня вечером ты моя. – Выражение ее лица смягчается. – Я знаю, что ты обычно праздновала свой день рождения с мамой, а потеряла ее всего два года назад. Нам нужно чем-то занять тебя.

– Мы и вправду праздновали его вместе, – говорю я. Грудь у меня сжимается, мой смех печален. – Отец обычно вручал мне какой-нибудь дорогой подарок и отправлял восвояси, а она устраивала настоящий праздник, и неважно, сколько мне было лет. Шоколадный торт… Кофе… Поход по магазинам… Я с нетерпением ждала этого каждый год.

– О боже… Мне приходилось иметь дело с твоим отцом. Надеюсь, что Кейн более склонен к проявлению чувств, чем он.

– Да все более склонны к проявлению чувств, чем мой отец, – говорю я. – Наверное, это из-за того, что он так долго проработал в правоохранительных органах. Не столько здесь в качестве начальника полиции, сколько в полиции Нью-Йорка. Это огрубило его.

– Это и делает с тобой твоя работа в полиции Нью-Йорка?

– Да, я грубая, как пьяный матрос.

– Ты сквернословишь, как пьяный матрос, – шутливо поправляет она, но быстро трезвеет. – Надеюсь, что Кейн сегодня компенсирует все плохое в твоей жизни и будет совращать тебя до самой полуночи.

– Скорее с полуночи. Он сейчас в Хьюстоне, вернется только к ночи.

– Вот как? – говорит Саманта. – И что он там делает?

– Закрывает какую-то сделку с банком для своего отца.

– Отца? Я не думала, что Кейн работает на своего отца.

– Он работает на «Мендес энтерпрайзис». Так что, естественно, работает на своего отца.

– Да, но его отец…

– Давай не будем, – предостерегающе произношу я, раздраженная тем, что она, как и многие другие, затронула со мной эту тему. – Кейн – юрист с дипломом Йельского университета и руководит общенациональным конгломератом, в котором работают тысячи людей.

– Я знаю. Еще бы не знать. Я просто волнуюсь за тебя.

– Кейн – это…

– Это настоящая находка, Лайла. Этот мужчина чертовски сексуален и до неприличия богат. Каждая старлетка, появляющаяся в этом городе, охотится за ним, но он смотрит только на тебя.

«Потому что мы с ним понимаем друг друга». Я беру у бармена фужер шампанского и протягиваю его Александре. Она берет его у меня и подносит к губам, пока наполняют мой.

– Прости, – говорит она. – Наверное, я просто завидую. Ты же знаешь, чего мне стоила эта история с Ларри.

– Твой бывший – просто мудак, даже не заслуживающий упоминания.

– Ты просто не можешь себе представить, Лайла… – Саманта качает головой. – Я по-прежнему вижу его белую волосатую задницу, торчащую из штанов, когда он трахался с этой сучкой, которую называл своей секретаршей. И я все еще слышу ее стоны. О господи… Эти стоны…