В один прекрасный день, придя на работу в управление юстиции, я заметила праздничное оживление. Спросила у секретаря, в чем дело, и та мне ответила: «Владимир Иванович уходит на пенсию. Пора уже. Ему почти семьдесят лет!» Я очень удивилась, думала, что 60, не больше. Через пятнадцать минут меня к себе пригласил Владимир Иванович и сообщил: «вынужден Вас уволить!» Я побледнела, а он засмеялся и сказал: «Указ о вашем назначении федерального судьи подписан!!! Я не имею права вас задерживать на работе. Я так ждал этого момента, поэтому и совместил свой уход на пенсию с вашим назначением. Я так рад за Вас! Сам Указ пока опубликуют, пока вас оформят , отдохните, наберитесь сил и в бой! Помните, вы вошли в историю России, как первый судья, назначенный Президентом страны, а не избранный народом, как это было раньше! Этот Указ будете хранить, как историческую ценность» Проводы Владимира Ивановича и мое назначение мы отметили вместе. Всем это очень понравилось. У меня была минимум неделя для отдыха, чем я и воспользовалась.

Наконец, Указ вышел, его официально опубликовали, и с этого дня можно было приступить к работе.

Наступил мой первый день работы федеральным судьей, который совпал с днем приема граждан. На первом этаже, где был мой зал, были залы судебных заседаний еще троих судей, двое из которых были только что назначены, их еще в глаза никто из сотрудников суда не видел, включая канцелярию по гражданским делам.

Когда в три часа дня, именно с этого времени начинался прием граждан, я вышла в коридор, то увидела такую толпу граждан, что просто яблоку негде было упасть. Я понимала, что не все граждане ждут приема именно ко мне, но их все равно было очень много.

Я собралась с силами и приступила к приему граждан. Как пролетели два с половиной часа, я даже не заметила. Я видела только, что стопка исковых заявлений, назначенных к слушаю, была внушительной. Потом наступила какая-то пугающая тишина. Никто в зал больше не заходил, а время еще до конца приема граждан оставалось. Я попросила своего секретаря Ирину посмотреть, в чем дело, почему никто не заходит. Секретарь вернулась в зал широко улыбаясь: «А к нам больше никого нет!!! Мы справились со всеми!» Вот она моя первая маленькая победа на новом месте, как профессионала. У других залов было еще много народу, кто пришел на прием.

На следующий день я узнала, что у большинства новых судей на прием смогли попасть только по 10–15 человек. Я же за этот период времени умудрилась принять и назначить дела более 60 гражданам. Председатель суда был просто в восторге от моей работы.

Далее была просто работа. Дела мне передавались одно сложнее другого. Необходимо заметить, что это были «лихие девяностые». Постоянно шел передел рынка: рейдерские захваты предприятий; повальные увольнения граждан с работы; мошенничество на рынке недвижимости; знаменитые финансовые пирамиды типа МММ, перестрелки в городе и прочие криминальные разборки.

Однажды, с самого утра меня вызвал к себе в кабинет председатель суда Шустров Г. Ю. и передал мне папку с делом листов на двести. Сказал: «Я это доверить никому, кроме вас, не могу. Назначьте побыстрее и рассмотрите.»

Это было дело по рейдерскому захвату крупного завода. Прежний директор завода со своей командой обратились в суд с иском о восстановлении на прежнем месте директора завода. Я внимательно его изучила и назначила судебное заседание практически сразу. В этом деле принимал участие и заместитель прокурора города Шацкий Виктор Петрович. Когда я пришла утром на работу (в этот день я пришла к девяти часам) весь первый этаж суда был заполонен молодыми людьми, одинаково подстриженных и в черных кожаных куртках. Таких людей называли тогда «братками». Я вошла в свой зал, увидела, что с секретарем разговаривают двое незнакомых мужчин. Это оказались сотрудники службы ФСБ. Они сообщили мне, что у них есть информация о перестрелке прямо в судебном заседании. Судью могут убить, если новому составу дирекции что-то не понравится в процессе. На что я ответила: «А кто Вам сказал, что я сегодня вынесу решение по данному делу? Оно только еще поступило ко мне на рассмотрение». Сотрудники ФСБ обрадовались такому повороту и ушли. Ровно через 15 минут в коридоре суда стало пусто. Вот тогда я и начала процесс, в котором приняли участие только стороны и их представители. Я понимала, что перерывы делать в этом деле нельзя, поэтому рассмотрела данный спор и вынесла решение за одно судебное заседание. Не успела я огласить решение суда, как раздался телефонный звонок. Когда я сняла трубу, то услышала угрозы в свой адрес: «Все, сука! Тебе не жить!». Тут же в зале появился председатель суда и предложил мне быстро собрать все вещи и дела и отправиться на его машине, которую поведет Голиков Володя, домой. Неделю в суде не появляться. Я так и сделала. Быстро собрала дела, что бы отписать решения в спокойной обстановке и прошла на выход к машине. В дверях я столкнулась с теми же «братками», что были утром. Они были вооружены и, грубо ругаясь, направились на второй этаж к председателю суда. Меня они не узнали, так как я всегда одевалась очень скромно, что бы не привлекать внимания посторонних. Я села в машину и попросила увезти меня на свою дачу в области. Это тот домик, который нами был приобретен по приезду. Потом, мы его переоформили на мать моего мужа, что бы этот домик не помешал мне получить нормальное жилье в городе. Об этом домике никто не знал. Фамилии у нас были разные.