Признаться, мне наплевать было на музыкальные успехи своих учеников, просто пришло время серьезно и без нотаций своих «родаков» осмыслить свою дальнейшую жизнь. А ещё был у меня один секрет, который я тщательно скрывал от своих друзей и даже родителей.

Наверное, от смешивания генов двух музыкантов, стал раскрываться во мне дар в написании музыки, ну, конечно, до гениев мелодий мне было ох, как далеко, но кое-что легкое и приятное для слуха я уже сочинил.

Короче , как витязь на распутье, обдумывал я, чем занять себя в этой жизни.

А пока монотонно, как маятник старинных часов, болтался между работой и бабушкиным домом. Бабуся моя души во мне не чаяла, и к приходу всегда что-то пекла, варила, жарила, угощая меня разной домашней вкуснятиной.

Занятия в музыкальной школе проходили после обеда, когда кончаются уроки в образовательной школе. Учеников у меня было одиннадцать человек, из них пять занимались скрипкой, а остальные по классу фортепиано. Обучение текло по уныло однообразной схеме : сорок пять минут я выслушивал гаммы да простенькие мелодии, но мозг ловил свои нотные порядки, свои звуки и в перерывах я торопливо записывал в тетрадку стройные ряды нот.

Небольшое разнообразие вносили занятия по фортепиано, там занимались девчонки из старших классов, по 14 – 17 лет. Хохотушки и кокетки, они откровенно строили мне глазки, я приветливо улыбался им в ответ, но вольностей не допускал.

Мать одной из них, назовем её Анной, в последнее время повадилась с завидным постоянством интересоваться музыкальными успехами своей дочери. Мало того, что придёт на её урок и сидит над душой, так нет, ещё и приносит разные домашние печенья , варенья, соления и прочие вкусности. «Подкормить вас некому, так позвольте поухаживать мне за вами». Девчонки, мои коллеги, подтрунивали надо мною:

– Что, Серёженька , мамочку нашёл?

Отшучивался, я от них, как мог.

Но «мамочка», похоже, имела виды на меня не только как учителя музыки её дочери. В коротких разговорах со мной кокетничала и откровенно строила мне глазки.

– «Сколько же тебе лет, голубушка?» – гадал я, ловя на себе её призывные взгляды. Выходило так, что старше меня она лет на тринадцать.

В славные годы своей учёб сколотили мы группу музыкантов и «лабали» в ресторанах да в больших «кафешках». Мои родители не одобряли подобных вольностей в поведении их сына, однако имел я всегда карманные деньги, а порой излишки оных, в виде мятых купюр, сбрасывал своим музыкальным предкам.

Подвыпившие тётки или скучающие «тёлки», порой откровенно вешались на музыкантов, за неимением других кавалеров. Молодость и сексуальный голод толкали нас на «подвиги».

Договаривались с официантками, не задаром, конечно, и те предоставляли нам в аренду какой – либо укромный уголок в виде каморки для хранения хозинвентаря, и отрывались мы по полной. Ох, и «злое**чие» изголодавшиеся по мужской ласке подвыпившие бабы!

Конечно, разгул и полное засилье, частые просмотры порнухи в видеофильмах, сделали нас теоретически настоящими секс – снобами, а тут ещё, если снимали тебя за деньги: приходилось их отрабатывать порой так, что любая порнуха отдыхает. Так что одинокие, сексуально изголодавшиеся «тётки» не просто развратили меня, а обогатили многими подробностями и тонкостями угодничества для женщин в этой теме.

Признаться, скучал я без хорошей порции амурных подвигов.

В посёлке всё и всегда на виду. Если когда и прижимало сильно, то пробовал разрядиться, что называется «вручную». Но не то, физически вроде и легчало, а морально – хотелось чувствовать, что от тебя в восторге и то создание, которое ублажил по полной программе. Молодые годы требовали частой сексуальной разрядки.