Бедолага совсем растерялась. Пожевала губами, а потом и вовсе замолчала.

Я стоял, сунув руки в карманы, чтоб больше не хватали все, кто ни попадая, разглядывая ее свысока. Интересно, генеральный сам эту особу видел? Если, да, то представляю, как ему было смешно. То, что Антоше по душе красивые женщины, факт известный. А тут столь неординарный вариант.

Стоим, значит. Молчим. Я – с выражением раздражения и недовольства. Девица – в стрессе и растерянности. Так разволновалась, что выронила папку. Наклонилась, подняла, снова выронила. Это повторялось, раз пять. Со стороны если посмотреть, то такое ощущение, будто поклоны мне отвешивает. До самой земли.

– Антон Львович, что-то на так? – догадалась, наконец.

– Угу. Не так.

– Но… что? – В голосе стажерки отчётливо зазвенели слезы.

Ой, вот не надо. Меня такая ерунда бесит. Ненавижу постановочные спектакли. Большинство женщин считают, не знаешь, что делать, плачь. Это точно поможет. Справедливости ради, на большинство мужчин процесс рыданий реально влияет. Но я не большинство.

– Тихо!

– Что? – Евангелина моргнула несколько раз, сдерживая влагу, которая уже почти показалась на ресницах.

– Ничего.

Абсурдный, конечно, разговор. Хорошо, у этой особы хватает ума, не выяснять подробности. Тихо, значит тихо. Без глупых вопросов, что именно, зачем и почему.

Впрочем, все складывается весьма неплохо. Будь стажёр парнем, вывести его из себя могло оказаться не так просто. А тут… Забитая, некрасивая дурочка. Хм… Чего это я злюсь? Наоборот, все отлично! Теперь точно справлюсь за один день.

Так, на сегодня записей достаточно. Рука болит. Итак, как долбаный писатель строчу. Стараюсь, опять же, ради Анастасии Николаевны. Не просто сухо рассказываю события, а, можно сказать, использую обороты речи и всякие там приблуды русского языка Подробнее процесс уничтожения стажёра опишу завтра. Спасибо, дневник, что ты у меня есть. Безумно счастлив. И Вам, Анастасия Николаевна, тоже спасибо. Жизнь была значительно скучнее. С нетерпением жду, когда мы приступим к прочтению. Вместе. Скорее всего, в моей постели.

Ну, что ж. Продолжаем записывать все, что происходит в жизни столь прекрасного человека. Конечно, это я о себе.

Помнится, остановился на появлении стажёра. То есть стажёрки. Евангелина. Кто вообще придумал ей это имя? Когда его слышишь, представляешь нечто очень красивое и соблазнительное. А тут же…

В общем, обнадежившись, я приступил к реализации плана по выдворению девицы из нашей компании. Казалось бы, что проще. Пару раз довести ее до слез, продемонстрировать самые отвратительные черты своего характера, и все. Готово. Однако Евангелина оказалась особой крайне упрямой. Или глупой. Или все сразу. Она игнорировала нападки, глядя на меня полным восхищения взглядом.

Для начала, велел ей рассказать о себе. При этом, перебивал на каждом слове, выдавая едкие комментарии.

– В университет поступила с золотой медалью…

– Ниче себе. Прям золотая была? Слушай, меня всегда интересовало, она реально из золота?

– Нет, но…

– Видишь! Зачем тебе работать? У тебя есть целая золотая медаль!

– Да, но…

– Ты же ее бережешь? Ну, там в банк, может, положить, на сохранение. Продолжай. Очень интересно. – Во время рассказа я демонстративно позевывал, периодически смотрел на часы, показывая тем самым, что мне так-то глубоко плевать на все эти подробности.

– Антон Львович, кажется, Вам не очень интересно…

– Да что ты?! Как могла подумать такое?! Евангелина… Слушай, я же могу сокращать твое имя, как мне удобно? Правда?

– Можете, но…

– Ага. Отлично. Будешь Геликом.