Во втором пакете лежали несколько десятков маленьких пакетиков в середине с белым порошком.

Разорвав один из пакетов, попробовал на язык. – «Да, скорее всего это наркотики», – сделал заключение Голубков, и выбросил весь этот пакет в реку. Потом, не спеша, обмыл грязь на пачках с деньгами и все это уложил в нишу под плитой моста.

Здесь надежней, да и к утру немного подсохнут. А то вся вонь будет распространяться по комнате в отеле. С этими мыслями и пустым ведром зашел в отель.

На входе в фойе его уже поджидал метрдотель.

– Уважаемый, что случилось, почему так долго вас не было? Я уже заждался.

– Сапоги ходил мыть, да и ведро, – нашелся сантехник.

– Мы вам приготовили бесплатный ужин и еще на одни сутки оформили ваше проживание в номере, – рассматривая Голубкова со всех сторон, особенно обращая внимание на его карманы и ничего ли не выпирает из-под курточки.

Поужинав без приключений Голубков поднялся к себе в номер.

По телевизору в новостях он увидел свою фотографию на фоне пивбара. Комментатор освещал события этого дня, но Валерка, кроме произнесенной своей фамилии, разобрать больше ничего не смог.

Среди ночи Голубкова разбудил стук в дверь. На пороге стояли полицейские и испуганный метрдотель, которого тоже недавно подняли с постели.

Полицейские бесцеремонно начали производить обыск в номере. Старший спрашивал, метрдотель переводил вопросы Голубкову.

– Что вы нашли в колодце?

Валерка понял, что рабочих помогавших ему чистить колодец, уже допросили и начал давать показания:

– Какой-то грязный сверток.

– А где он?

– Я его обронил в реку, когда отмывал от грязи сапоги и ведро.

– Что было в свертке?

– Я не успел проверить. Пакет выпал из ведра, и течение унесло его.

– Поедете с нами и покажете то место.

Подъехав к реке далеко от того места, где Валерка выбросил пакет, полицейские с фонариками начали обследовать берег.

Каково же было удивление Голубкова, когда возле берега один полицейский вытащил торчащий из воды зацепившийся за ветку поваленного дерева, тот самый, но уже полупустой целлофановый сверток.

– Это он? – спросил полицейский, полностью разрывая кулек с несколькими еще не успевшими выскользнуть в воду пакетиками.

– Да, это он, тот же самый скотч с похожими логотипами, – честно признался Валерка.

Перевода не последовало. Метрдотель стоял нахмурившись. Но полицейским и так все было понятно.

– Он все врет! – вырвалось у метрдотеля, узнавшего на скотче логотип своего отеля.

На него сразу надели наручники, а Валерку отпустили.

Остаток ночи Голубков провел в бреду. Ему приснился кошмарный сон. Вроде его в знакомом до ужаса подвале тюремной камеры на электрическом стуле пытают двое полицейских. А метрдотель все больше и больше увеличивает напряжение электрического тока, скорчив злорадную гримасу, задает все тот же вопрос:

– Признавайся, паршивец, куда дел деньги и наркотики?

Валерку сильно трусило от электрических разрядов, он пытался дико кричать, но спазм от болевого шока перекрыл ему горло.

Неожиданно в тюремную камеру ввалился шеф-повар с огромным черпаком, подошел к Голубкову, и засмеялся ему в лицо. Потом со всего размаха стукнул по башке, но не его, не Валерку, а метрдотеля. У того из глаз посыпались разноцветные искры, обжигая привязанные руки пытаемого к электрическому креслу. Вдруг со всех карманов метрдотеля посыпались пакетики с наркотиками. Полицейские бросились их собирать, не отставал от них и повар. Потом полицейские развязали Валерку, а на его место усадили метрдотеля. А сами втроем начали пересчитывать пакетики с наркотой.

– Не хватает одной дозы! – во всю глотку заорал повар, и начал приближаться с черпаком к Голубкову. Тот попятился, споткнулся, туфли скользкие от фекалий слетели с ног и Валерка, не оглядываясь, во всю прыть кинулся бежать из полицейского участка. Напоследок своей спиной почувствовал удар валенка с кирпичом в середине. Без сознания упал, и все закончилось.