Один немецкий путешественник и географ писал в XIX веке: «Всё в церкви [Софийском соборе — Г.П.] выглядит так узко, мрачно и древне, как если бы сам попал во тьму тех древних серых времён». Несмотря на то, что записки иностранцев о России часто балансируют на грани между откровенной ложью и малохудожественным вымыслом, на этот раз уважаемый немец не промахнулся.

История давно живёт под сводами этого здания.

В этом убеждают даже не намёки реставраторов в виде оставленных неприкрытыми участков стен или фрески XII столетия, а атмосфера, царящая среди колоссальных расписанных столпов. Шёпот многовековых молитв чудится повсюду, шорохи от крестных знамений прикасаются к дрожащим огонькам свечей, заставляя их еле заметно двигаться. Свет отражается на древних ликах и оживляет их. Они строго и вопрошающе глядят на каждого пришедшего.

Шум туристических толп проходит мимо этой атмосферы, он не касается ни фресок, ни икон, ни серебряных рак. И пусть высокомерный европейский турист мало что понимает в увиденном, даже он выходит из собора притихшим и присмиревшим. Конечно, он и дальше в жизни будет руководствоваться своими либеральными ценностями и навязывать их остальным народам как единственно правильные, но всё же поймёт (по крайней мере, в день посещения Софийского собора), что им есть альтернатива.

Собор дарит разные впечатления.

Купола собора святой Софии.

И щемящее чувство восторга от его художественных красот, и окрыляющее чувство гордости за предков, и почти всепоглощающий покой от ощущения принадлежности к чему-то великому и вечному. Он даёт оценку всей человеческой деятельности, при этом примиряет, казалось бы, непримиримые явления и понятия. В конце концов, он даёт силы. Пришедший как бы встаёт в строй почивших и ещё не родившихся. Обретает мудрость ушедших и силы только готовых прийти в этот мир. Таким образом происходит приобщение к ценностям родной цивилизации, понимание её истоков. Это не только способствует самоидентификации, но и придаёт смысл каждому поступку.

Можно сказать, что Софийский собор — один из трёх столпов восточнославянской цивилизации, наряду с киевским и полоцким. Если соединить линиями местоположения соборов на карте, то они окажутся не только узами, связывающие воедино родственные народы, их мировоззрения, но и каналами, по которым проходил обмен знаниями и умениями.

В некотором смысле, Софийский собор — это своеобразная планка, некая проверка на правильность жизненного пути. По этой причине действительно настоящая встреча с собором не всегда может быть приятной и лёгкой.

Истина — не сахарный пряник.

Если бродить по тихим улочкам центра Новгорода (точнее, в древнем Людином конце), то неожиданно можно наткнуться на высокую колокольню, своей бездушной геометричностью пародирующую постройки XVI — XVII веков. Это – ворота бывшего Рождества Богородицы Десятинного монастыря.

Момент его возникновения остался достоянием истории, но известно, что в I половине XIV столетия монастырь уже существовал и имел отношение к представителям высшей церковной иерархии. В годы шведской оккупации он был разрушен, к 1628 году – восстановлен. В следующем столетии монастырь потерял большую часть земельных владений, был определён во второй класс. После Октябрьской революции его закрыли и устроили в нём разные жуткие учреждения. Монастырское кладбище было уничтожено.