Композитор, пишущий академическую музыку, должен отдавать себе отчет в том, что скрипач-солист и скрипач в оркестре – это фактически два разных персонажа (так же, как, например, оперная примадонна и простая хористка), и поэтому писать для них надо совершенно по-разному. И дело тут не в классе самих исполнителей, а в той функции в музыке, которую выполняет каждый из них. Солист может и должен продемонстрировать почтеннейшей публике максимум своих технических возможностей, наработанных многочасовыми занятиями – за тем она (публика) и приходит. У оркестрантов же, порой, нет ни времени, ни возможности много репетировать, соответственно, оркестровые партии должны быть предельно просты для чтения: открыл – и сыграл. Но иногда композитор слишком увлекается художественной задачей и пишет, например, в хоровых партиях размер 11/4 – как это сделал Римский-Корсаков в одном из эпизодов своей оперы «Садко». Это не то, что хор не мог спеть, даже сам дирижер не знал, как такой ритм просчитать и показать жестами. Говорят, что сам композитор подсказал дирижеру решение: «Проговаривайте про себя фразу «Римский-Корсаков совсем с ума сошел!» – это и будет ровно 11/4!..»

В начале 50-х годов 19 века в Германии вышли в свет несколько фантазий на русские и цыганские темы для фортепиано в четыре руки, объединенные общим названием «Русский сувенир» или «Воспоминание о России». Автором был указан некий композитор Маркс. И только в 70-е годы уже 20 столетия исследователи окончательно подтвердили, что автором «Русского сувенира» является великий Иоганнес Брамс. Он по праву считал сам себя серьезным композитором и стеснялся того, что вынужден был, с целью заработка, писать популярную музыку, потому и издавал ее под псевдонимом. А исследование библиотечных каталогов показывает нам, что оборотная сторона Брамса – композитор Маркс – был довольно плодовитым автором.

Конец ознакомительного фрагмента.