Что там было насчёт санитарии, тогда мало кого интересовало, но проблем ни с пирожками, ни с кукурузой, ни с креветками или семечками потом не возникало. И даже газетная тара, которая, по идее, с учётом типографской краски, была вреднее вредного, не портила общего антуража и не снижала уровня летнего отдыха. Скорее наоборот. Кстати, на пляже вообще было принято есть. Собираясь туда, с утра в сумку, помимо пляжной подстилки, книг и непременной колоды карт, клали чисто вымытые помидоры, их вечный спутник – соль, в бумажном свёртке из тетрадного листа или пустом спичечном коробке, яблоки, пару груш и, по сезону, тёмно-фиолетовые – жёлтые внутри сливы, «унгарки», или абрикосы. Виноград тоже брали, но редко – на него шли осы.

Оно было сильно надо, от них, полосатых, словно тигры, отмахиваться? Так что виноград проще было есть дома, вечером. Вместе с духовитой, свежеприготовленной баклажанной икрой на толстом мягком хлебе, со сливочным маслом и горячей варёной картошкой (с солью, обязательно с солью), которая изумительно шла после пляжа, залитая душистым подсолнечным маслом (разумеется, нерафинированным – кто тогда про другое вообще слышал), или с холодным твёрдым сливочным – по кусочку на каждую четвертинку большой картофелины или одну маленькую, если была молодая. Ну и, понятное дело, с полосатой серо-стальной скумбрией холодного или такой же полосатой, но с жёлто-коричневой кожей горячего копчения, нарезанной аккуратными скибочками.

Вариантом замены скумбрии могла быть селёдка. Жирная, бочковая, иногда с тёмно-коричневой икрой или кремовыми и палево-розоватыми молоками. С пёрышками зелёного лука и чуточкой подсолнечного масла, хозяйского, с Привоза, она напоминала о том, как прекрасна жизнь, не хуже, чем нынешнее многоканальное телевидение, цветное и бестолковое, которое столько голову морочит, что уже хочется старого, чёрно-белого, которое рассказывало про то, как и куда Леонид Ильич Брежнев съездил, с кем встречался и кого награждал, только раз в день, по вечерам. Когда программа «Время» перед фильмом шла. В общем, было время и цены снижали, как пел Владимир Семёнович Высоцкий. И в самом деле, текли куда надо каналы и в конце куда надо впадали…

Вспомним прошлое… Это было в те времена, когда ещё никто и слыхом не слыхивал о коронавирусе. Когда на Украине ещё не прошёл Майдан и не началась гражданская война на Донбассе, вопрос принадлежности Крыма там не вставал, и по-русски никто не запрещал ни писать, ни говорить, ни учить детей. Ещё не прошла Пятидневная война с Грузией и никто даже представить себе не мог, что грузинские войска могут атаковать российских миротворцев, стоящих в Южной Осетии. Каддафи ещё правил Ливией, в Сирии не было ни гражданской войны, ни российских ВКС, и турки ещё не развязали Вторую Карабахскую войну и не отстраивали на доброй половине бывшего Советского Союза новую Оттоманскую Порту. Ну, а автор с женой и институтскими друзьями частенько ездил куда-нибудь за границу, развеяться.

Америка и Европа были как никогда близки, и путешествовать по ним было безопасно и интересно. Молодость была уже позади, но у зрелого возраста свои плюсы – например, опыт. Да и позволить себе можешь куда больше, чем в юности, когда сил и энтузиазма море, но в карманах пусто и каждая увиденная мелочь внове. Такими идиотами себя иногда на пустом месте приходилось чувствовать… Вроде какая-нибудь бытовая штука, но у нас её в глаза никто не видел, и ты тоже не видел, отчего, столкнувшись с ней, выглядишь как минимум смешно. Как воду в душе включить, и то разобраться не можешь, не говоря уже о более сложных материях. Сейчас это вспоминать забавно, а тогда не до смеху было. Кому охота позориться? И вот в этих самых нюансах с годами и учишься разбираться.