– Нэ ты нэ прав, да! Базар такой значыт, да: мы мяч катал, никому не мешал, ты тут такой оп и хозяин поля, да? – пятясь назад от медленно надвигающегося здоровяка с почти пустой бутылкой в руке, верещал южанин.

– Слушай меня внимательно, – воинственно произнёс Медведь. При этом его брови опустились вниз, а зажатая в руке бутылка была приподнята и готова к удару. Не давая гостям опомниться, дядя Паша продолжил:

– Это моё поле, и здесь я решаю – кому играть, а кому нет! Вы прогнали моих пацанов с моего поля, а это прямой наезд на меня! Итак, повторяю последний раз: «лишние с поля!».

Удары дверей и заревевшие моторы сменили топот и гортанные крики. Из поднятой колёсами пыли неторопливо вышел мужик нехилых габаритов с почти допитой бутылкой пива в правой руке. Делая последние глотки из стеклянного горлышка, он кивнул в сторону поля и двумя словами подвёл итог восторжествовавшей справедливости:

– Играйте, пацаны!

Сначала был шалаш. Ну как шалаш? Называли его именно так, но по факту – это был не шалаш в классическом виде. Входом служило расстояние между двумя берёзами шириной около полуметра. Стены и крыша были собраны из разного хлама, найденного на пустыре: куски железа, доски, какая-то ржавая спинка бывшей койки, обломки шифера, ржавый капот от машины. Всё это было каким-то невообразимым образом переплетено и соединено между собой. Где-то прибито гвоздями, где-то примотано проволокой, где-то просто сцеплено без какого-то намёка на эстетику. И вот итог: два дерева и куча хлама образовали уютный по тем временам уголок.

Внутри конструкции размером примерно полтора на полтора метра стояло заднее сидение из какой-то советской машины, гордо именуемое диваном. Этот убогий «архитектурный ансамбль» был создан молодыми «архитекторами» в конце девяностых годов на пустыре за гаражами. Это был первый опыт строительства и в целом подходил для неприхотливых нужд подростковой компании.

Для обитателей неказистого самостроя это было поистине уютное пристанище. Там можно было укрыться от непогоды и от любопытных глаз. Что нужно 12–14-летним пацанам и девчонкам? Свобода и независимость! Именно этого ищет молодая душа, преследуемая постоянным контролем взрослых. Анекдоты, сигареты, карты, игра в бутылочку, разговоры по душам, зачатки отношений с противоположным полом – вот неполный перечень мероприятий, который умещался в узком пространстве так называемого шалаша.

Диван считался козырным местом. На нём в обнимку сидели влюблённые или те, кто первый успел занять мягкое место. Остальные сидели рядом на корточках. Незамысловатая постройка и пустырь за гаражами практически исключали ненужное внимание извне. Изредка в этом непримечательном месте проскакивали местные наркоманы или редкие заблудившиеся прохожие. А так в безлюдное загаражье никто особо не заходил, поэтому для полудикой молодости место было благодатное.

Шалаш просуществовал недолго. Около четырёх-пяти месяцев. Полное лето и часть осени. С началом заморозков молодёжь перебралась в подъезды и неказистый «архитектурный ансамбль» был заброшен. Когда по улицам потекли ручьи, а деревья распустили почки, компания вернулась к своему рукотворному творению, но обнаружила печальную картину. На стенах и крыше шалаша виднелись засохшие фекалии, а внутри, у дивана, разлагались мёртвые щенки. Остаётся только догадываться, кому помешал неприметный самострой и чья больная фантазия решила выкурить «тусовку» таким неординарным способом. Но с этого момента шалаш стал непригоден для привычных посиделок.