И мы принимали и принимали бесконечные заявления о пропаже вилок, ложек, удочек, банок с вареньем. Очень часто основной ущерб составлял сломанный дверной замок. Принимали и осознавали всю бессмысленность совершаемых нами действий.

Потерпевшие даже и представить себе не могли, как работает бюрократическая машина дальше. Дознаватели и следователи выше головы загруженные папочками с подобными заявлениями. И с трудом успевали, даже формально, соблюсти процедуру сбора нужных бумажек и отправить их в архив. Комиссариат работал почти как ткацкая фабрика. Только здесь производили аккуратные папочки. И в этом не было вины работников – они физически, в отведенные им сроки, могли только прошивать папочки, не более.

Этот вопрос мне задал старший комиссар, когда закончился испытательный срок в три месяца. Не смотря на то, что мне было уже девятнадцать лет, меня нельзя было назвать взрослым и зрелым человеком. Тем, у кого есть какие-то планы на жизнь, карьерные ожидания, стремления. Почему я оказалась здесь? Потому что преподаватель фотошколы предложил мне попробовать трудоустроиться в полицию и порекомендовал меня.

Потом Игорь предложил из фотолаборантки перейти на аттестованную должность полицейского. А я соглашалась, потому что своих сформулированных желаний у меня не было. Я не видела общей картины, открывавшейся предо мной во взрослой жизни, я не выбирала, я плыла по течению и оно меня куда-то выносило.

У меня даже мысли не возникало, что я могу выбирать, что я могу управлять своей лодкой. Я не могла, у меня не было весел. Сейчас меня прибило к этому берегу, и я с любопытством наблюдала за происходящим.

Поэтому вопрос Бугаевского застал меня врасплох. Я ожидала, что это он выбирает, и вынесет свой вердикт, что произойдет со мной дальше. Но так как вопрос был задан, я честно задумалась, а нравится ли мне здесь?

И так же наивно-честно ответила: «Вообще-то, не очень». И в пояснение своего «не очень» выдала что-то совершенно невразумительное, мол, странно тут все, непонятно. Оба начальника смотрели на меня как на умалишенную. Они оба ожидали получить стандартный ответ на стандартный вопрос.

Бугаевский был тертый калач, такого не смутишь и не проведешь. Он очень быстро отреагировал на ситуацию, с выгодой для себя. У него-то как раз были весла, и он четко представлял, куда ему надо. Ну что ж, Петрова, тогда поработай еще три месяца на испытательном сроке, подумай, осмотрись, соберись и через три месяца встретимся опять. И прочитал мне напутственную лекцию для молодого бойца.

В практическом смысле, это означало только одно. Я оставалась работать, но еще три месяца получала зарплату как работник на испытательном сроке.

Реже, чем кражи из садовых домиков, но также регулярно, случались кражи из квартир. В квартирах в основном пропадали деньги, золото, иногда техника. Технику сложнее спрятать, реализовать, проще опознать, также легче идентифицировать, потому что на ней есть серийный номер. А деньги, даже если и найдешь, как их опознаешь?

Большинство квартирных краж происходило в праздничные и выходные дни. Хозяин возвращался домой и находил свою квартиру в полнейшем разгроме. Вещи вывалены из шкафов и тумбочек, а замок на входной двери сломан.

Очень, в квартирах редко можно было найти отпечатки пальцев. Но очень часто – следы перчаток. Преступники использовали обычные садовые перчатки, каких множество. Иногда я находила следы ног в виде отпечатков подошвы обуви.

Квартирные кражи, чаще всего, шли серией в определенном районе, по 5—6 одна за другой.