– Я вам сейчас сделаю подарок, – говорила таинственно Катька случайному попутчику в метро или в маршрутке.

Попутчик ошарашенно смотрел на Катьку, предполагая уже худший вариант на тему сетевого маркетинга. А Катерина начинала громко и звонко читать свои произведения, не прерываясь до той поры, пока уставший от сказок, притчей, стишков, но сохранивший такт слушатель не выскакивал на следующей остановке. А некоторые, особо нервные, посылали Катьку в известном направлении.

У себя в родном селе Катерину хорошо знали и, если честно, недолюбливали. За глаза говорили гадости.

– Я тебя люблю, – напрямую сказала ей однажды старшая сестра, главбух в сельпо. – Но ты уж, пожалуйста, у нас в селе не читай свои произведения. Местные тебя не понимают.

Когда на юбилей Катькиного отца съехалась в село вся их родня и даже прикатили родственники из далекого Магадана и в местной столовке устроили пирушку, в торжественный момент дарения подарков и искренних пожеланий земных благ юбиляру настала очередь Катерины. Катька с достоинством вышла из‑за стола, развернула пачку бумаги с новыми стихами, посвященными имениннику…

И почти все местные родственники разом затолпились к выходу, зная, чем все это кончится.

Оставались только неискушенные гости из Магадана…

Но вскоре в Киеве Катьку начали печатать в одном очень фольклорном журнале «Трибуна жінки». В каждом номере появлялись Катькины сказочки, виршики, притчи.

И тогда Катерина выписала на все село, почти в каждый дом, этот фольклорный журнал. И теперь, когда она приезжала на свою малую родину, односельчане уже как‑то более терпимо смотрели на нее. Столице‑то виднее, что печатать!

Деньги на производство своих шедевров Катерина брала то у доктора Ноны, то у новой китайской компании со звенящим названием «Тиань Де», появившейся совсем недавно на украинском рынке.

Структуры верных бойцов МЛМ‑фронтов росли у Катерины, как китайские сублимированные грибы, политые кипятком.

В унисон грибам ширились тиражи Катькиных шедевров.

Для полного счастья в Катькиной жизни не хватало мужа.

– Познакомь меня с этим Борисом, – услышала я как‑то от Катерины, когда в цветах и красках описывала детали общения с Борей.

Я удивилась, но виду не подала.

И вот мы в одну теплую субботу засобирались к Боре на Нивки, конечно, предварительно позвонив ему.

Боря предложил нам приехать с утра и быть до самого вечера. Сказал, что купит для нас две булочки с маком. А напоследок спросил, точно ли Катя рождена под Магаданом, поскольку он не будет отступать от теории рождения гениальных детей в своей генеалогии.

Мы купили бутылку десертного «Кагора», два килограмма винограда «Молдова», орехи кешью, миндаль и «Киевский торт».

Катька в метро все время расспрашивала меня о женихе, уточняя особенности его характера. А приехав на Нивки, Катерина решила купить еще и арбуз. Мы тащили огромный херсонский арбуз вдвоем, ухватившись за ручки пакета.

Боря по‑джентльменски встретил нас у ворот своего садово‑дачного хозяйства на Нивках. В его руке были две булочки с маком. Он сразу же сделал Катьке комплимент, спросив, натуральная она блондинка или нет.

Катька мужественно отвечала на этот его вопрос, уверяя, что вся ее родня до третьего поколения была белобрысой и пшеничноволосой.

Борис заметил удовлетворенно, что коренные украинцы редко беловолосые, так как по ним прошлось черное монголо‑татарское иго, и что Катькина натуральная блондинистость – верный признак ее иноземности.

– Да, меня родили под Магаданом. Родители оттуда родом, – ответила Катька, еще не понимающая к чему клонит Боря.