(написано зимой)

«Ехали на пикник в Царицыно, было жарко, свернули, с Козьмой и Аней лежали на пляже в Дзержинском. Что это – Москва-река? Нет не Москва-река. Может быть, рукав?

Потом пошел дождь, мы сели в машину, потом приехали в Кусково, ели шашлыки, потом снова пошел дождь, лишь только мы сели в машину. Было весело. Аня была с подругой. У подруги стройное тело. Подруга была с девочкой. Все было как на картине импрессионистов. Только мы не с теми, кого мы любим.» Так я написал в своем дневнике летом три года назад. Позавчера иду по переходу на «ул.1905» года, вдруг, поднимаюсь и – женский голос выкрикивает мое имя – я смотрю на девушку, которая смотрит на меня – нет – это потертая мадам с блеклым волосом и серыми глазами явно мне кого-то напоминает – с виду что-то «православное», что-то подвядшее в лице без косметики – усталость? болезнь? – но кто это? Судорожно перебираю имена:

– Света?

– Нет, ладно, – поворачивается, уходит.

Я догоняю, хотя спешу на работу, не знаю зачем, почему… из вежливости, наверное, вдруг:

– Аня! – смотрю с любопытством.

Огонек пронесся и потух:

– Да. Узнал?

Боже мой! Ведь это Аня, и это с ней я ездил тогда на пляж три года назад, и у нас был романчик, легкий флирт! Загорелая блондинка с лучшими ногами во всех Кузьминках – точеные, стройные – конфетка загорелая! Я познакомился с ней в парке, она была очень, очень симпатична. Ничего не было, но все же мы целовались… Прошло три года… куда все делось?

Записал телефон, вряд ли когда позвоню, да уже и потерял куда-то.

Посмотрел «Особо опасен», отличного режиссера Б. Как можно начинать фильм с «в древности было братство» – по спине прошел холодок Гарри Поттера и Братства Кольца. Нельзя так драть откровенно отовсюду, где плохо лежит. Беда в том, что, если убрать все цитаты, в фильме останется ноль. Что такое реклама, которой он занимался? Это довести образ до его предельной грани в каком-то одном продаваемом качестве. И вот получается – если начальница плохая – то она плохая во всем, начиная с обжорства. А допустим, могла бы быть тощей крашеной стервой в мини-юбке, со смазливым личиком. Если парень неудачник, то у него то понос, то золотуха, пьет какие-то таблетки, а мог бы быть здоровым бугаем-неудачником. Во всем однообразие, прямолинейность. Джоли избивает паренька так, что ему в Склифе два года лежать после этого – почему, если Джоли – то какая-то железная робот-спортсмен, скачущая по крышам на одной ноге? Вот не повезло ей с амплуа! А ведь она гораздо тоньше и может играть нормальных людей! И ничего своего, разве что только ванны со льдом, да и то наверняка где-то было. Даже удивление на лице Фримана, когда его сзади настигает пуля – и то уже было много раз. А ведь напиши по той же фабуле нормальный сценарий – пошлют, куда подальше.

Интересно, кто-нибудь видел его замечательный фильм «Пешаварский вальс» про Афганскую войну? Ведь мог же.

На пятом десятке я вдруг понял, что я плохой парень, да я просто плохой человек, неудачник, если хотите. Я не эстет, и рисоваться мне не перед кем. Я не тот красивый плохой парень, который становится героем боевиков. Боевики случаются в кино, а в жизни надо что-то успеть. Для этого надо быть чистым. Хотите открою вам секрет успеха? Надо хранить целомудрие. Все эти ребята, которые стали знамениты – они все чисты. Они терпели, тянули лямку, сидели в своей борозде в засаде, как только появился колосок, они на него дули, дули, согревали… К тому же, они все женаты и у них по трое детей. Я расскажу историю… как-то я подумал – мир не справедлив, футболист получает три миллиона в месяц, но он тупой, я же умный, но бедный – это не справедливо, за что футболисту? Деньги, слава, женщины – только потому, что быстро двигает ногами, пнет иной раз удачно мячик, а большей частью еще и промажет… через полгода, как он перестанет хорошо бегать, его забудут, но сейчас он бог, и останется обеспеченным человеком на всю жизнь.