Полагаю, что создание Правила происходило после 1166 г., а использование более ранней редакции Вопрошания может свидетельствовать о неофициальном характере Правила, отражая определённый, сравнительно ранний этап в развитии Вопрошания.

То обстоятельство, что в Правиле использовалась особая редакция Вопрошания, отличающаяся от Новгородской Софийской Кормчей, а также той редакции, которая была открыта С. И. Смирновым[365], позволяет предположить, что ряд статей в составе Правила восходят к особой, не отмеченной в литературе редакции Вопрошания. Поэтому создаётся возможность поиска статей, не вошедших в состав обычной редакции. Значительная группа статей Правила изложена в вопросно-ответной форме, причём в протографе Правила вопросно-ответная форма была представлена шире, чем в тексте Чудовского сборника XV-XVI вв., по которому Правило было издано С. И. Смирновым. Так, в тексте Правила, обнаруженного нами в каноническом сборнике XVI в. (РГБ. Ф. 310. № 44) она встречается значительно чаще, чем в тексте Чудовского сборника, опубликованного С. М. Смирновым.

есть[366]

своя[367]

С деятельностью новгородского епископа связаны ст. 27[368]Правила, построенная в вопросно-ответной форме; 29-я статья[369], в которой рассматривается чрезвычайно распространённое положение церковного права – как византийского[370], так и югославянского и древнерусского. Однако в Канонических ответах Нифонта, содержащихся в составе Новгородской Софийской Кормчей, мы не находим подобного правила. Статья 29 Правила, несмотря на близость к епитимийникам[371], содержит несомненные признаки переработки, которая выразилась в уточнении группы лиц, на кого распространяется действие епитимии; в установлении более чёткой квалификации греха, в уменьшении срока покаяния – с 10 до 3 лет.

Тенденция к снижению величины епитимий вообще характерна для канонической деятельности Нифонта. Она объясняется специфическими условиями деятельности древнерусской церкви, не прибегавшей к большим епитимиям из-за опасности оттолкнуть от христианства людей, сравнительно недавно приобщённых к православию.

Близка по содержанию к 29-й статье следующая, 30-я[372]. Это оригинальная статья, не встречающая аналогий в других епитимийниках. Интересны размеры епитимий, установленных в статье – 6 недель и 2 года. Это значительно меньше, чем полагалось по канонам византийской церкви. Василий Великий устанавливал епитимию в 7 лет, Номоканон Иоанна Постника смягчал епитимии – в 3 года[373]. Шестинедельный срок епитимии употреблялся в документах церковного права очень редко[374]. Исключение составляют Канонические ответы еп. Нифонта на вопросы Ильи – этот срок указан в 14-й, 16-й, 18-й статьях.

В тесной связи с древнерусским юридически бытом находится 35-я статья Правила, отразившая реакцию церкви на судебный поединок – «божий суд»[375]. Теоретически отвергая «божий суд», древнерусская церковь на практике вынуждена была считаться с сохранением этого обычая и попыталась, как свидетельствует цитируемая статья, вмешаться в судебные поединки, подчинить их церкви, давая причастие «покаяющемуся».

С деятельностью Нифонта связано возникновение и 36-й статьи Правила, в которой рассматривается вопрос об отношении церкви к самоубийцам, в особенности к представителям зависимого населения. Содержание её как бы вытекает из предшествующих ей 33-й и 34-й статей, посвящённых отношению к больным и восходящих к 18-й, 16-й и 7-й статьям