Ольга замолкает и смотрит на меня с неким азартом, ожидая, как я отреагирую.

– Ага, – говорю. – Спасибо, так гораздо понятнее. Значит, мы теперь должны помочь одному демону убить другого?

– Верно, – кивает Ольга, как учительница младших классов.

– Ну, а что насчет людей, про которых писали в газетах. Где они?

Этот вопрос вызвал некоторое затруднение у Ольги. Она предварительно посмотрела на Виталю и мне показалось, что они без слов о чем-то смогли договориться. Знаю, звучит бредово, но не бредовее того, через что мне уже пришлось пройти.

– Они…– взгляд Ольги от Виталиных глаз соскакивает на мои, после падает на пол и снова поднимается. – Они …то есть большая их часть… мертвы…

– Что-о? – округляю глаза и ощущаю лед под сердцем.

– Что слышал, ясно! – грубо кидает мне Виталя. – Не хочешь ответов, не задавай вопросы!

И все же я рискнул спрашивать дальше.

– И к..как? Как они умерли?

Ольга вновь глазами с Виталей давай переговариваться. Мне от этих их погляделок только еще хуже становится. Чую я, что страшное в этом доме что-то произошло. Что-то такое, что и вслух сказать боязно.

– По-разному они умерли, – говорит Виталя, решив видимо прийти на помощь Ольге. – Все они были обречены с самого начала.

– Он приходил по ночам…– робко вспоминает Ольг и надолго замолкает.

– Ну и? – обрываю я упавшую тишину. – Что дальше то?

– А дальше.. Дальше он нападал, – рассказывает Виталя, глядя мне в глаза так, будто съесть хочет – Прыгал на грудь и перегрызал горло в два счета, а потом вырезал сердце когтями. Вырезал еще у живых…. А потом съедал его прямо тут же, глядя в глаза тем, кто уснул так не вовремя…

В интонациях подростка слышалось странное смакование жутких подробностей. Он словно хотел запугать меня, как малого ребенка. И надо сказать, у него это получилось.

– Матерь господня, – говорю, представляя себе эту картину. – А что было с телами?

– Тела мы сожгли…– Ольга смущенно отводит глаза. – Там, в логе, у дуба.

– Вы? – я чуть с кресла не падаю.

И смотрю то на Виталю, то на Ольгу.

– Мы,– спокойно подтверждает паренек. – Ольга мертвяков во сне видит. Как умрут, они к ней и являются. Так мы и узнали, что она медиумная у нас.

– Зачем вам было возиться с телами? – я уж начинаю сам себя за голову хватать – Зачем!? Зачем!? Зачем не позвонили в ментовку?

Виталя бросает на меня острый взгляд. Это самый тяжелый взгляд, который мне приходилось видеть.

– Так было нужно, – говорит он и я, вдруг, понимаю, почему он тут главный.– Он выбрал нас.

Между нами повисает долгая некомфортная пауза и все же я не мог не спросить:

– А твои родители… ты сжег и их тоже?

– Да… и их тоже. И могу сжечь тебя, если понадобится, – Виталя направляет на меня монтировку, будто собирается из неё выстрелить. – Ты пока не очень то нужный персонаж в этой чертовой истории.

– Виталя! – вскрикивает Ольга. – Мы же договорились!

– Я лишь обрисовываю ему перспективы. Ты не находишь, что наш новый друг слишком любопытен?

– Нахожу, – пожимает она плечами, – но..это вполне нормально. Просто мы слишком долго не общались с другими людьми.

– И это, между прочим, заметно, – говорю, слегка задетый угрозами сопляка. – И я все равно не понимаю, почему вы все это делали!?

– Он выбрал нас! – восклицает Ольга с каким-то надрывом, еще чуть–чуть и расплачется.– И этого уже не изменишь!

– Но почему именно вы?

– Мысли демоны нам не познать, – Ольга страдальчески опускает глаза и роняет слезу. – Это клубок порока, у которого нет конца и края…

– Он выбрал нас потому, что мы оказались сильнее остальных, – вмешивается в разговор Серафима, возвращаясь к нам перевязанная и посвежевшая. – А ты хоть и не репортер, а всю душу готов из нас высосать.