Мою комнату в Bishop Arts Lofts залило солнечным светом. Я протягиваю руку к тумбочке, пытаясь дотянуться до банки с газировкой, но она с треском падает на пол. Чёрт. Так не хочется вставать.

Интересно, как там родители? Я, конечно, не в первый раз ночую в отдельном от них городе, но всегда, почему-то, беспокоюсь. Ещё я скучаю. Забавная ситуация. Когда я нахожусь с ними – мне хочется сбежать как можно дальше, но стоит мне уехать на пару дней, как я уже не могу дождаться нашей встречи.

Эх, сейчас, наверное, они только приехали и начинают подготовку к представлению. Папа раскладывает шатёр, амфитеатр, возится с техникой и кормит животных. Артисты уже вовсю репетируют, ставят новые номера, скачут на лошади, жонглируют, занимаются акробатикой, эквилибристикой и танцами, ходят по канату и делают ещё кучу всякой разной ерунды. Ну а мама сейчас готовит самые вкусные пончики на свете, а после идёт в вагончик к своему платяному шкафу, чтобы найти и примерить самое шикарное платье на вечер, подобрать к нему туфли и пояс, а затем показаться папе. Она всегда любила так делать.

Моя мама, Бетта Стивенсон, была совсем крошкой, когда не стало её родителей. Детство у неё проходило очень сумбурно и неоднозначно. Когда тётя и дядя забирали к себе из школы-интерната на каникулы – она была счастлива, а когда возвращали обратно – рыдала сутки напролёт. Мама выросла замкнутой и неуверенной в себе. Она редко проявляет свои эмоции. И уж точно никогда не скажет слов любви.

Они познакомились с моим отцом, когда тот, ещё совсем юный, пришёл преподавать физику в её школу. Как говорит мама – они полюбили друг друга со второго взгляда. Потому что с первого возненавидели.

В ходе всех размышлений я незаметно закрываю глаза и снова погружаюсь в сон.

Меня будит дикий стук в дверь. Он такой громкий и сильный, что просто звенит в ушах. Я быстро встаю, влезаю в тапочки, накидываю халат и буквально лечу ко входу, спотыкаясь о банку с газировкой из мини-бара.

В глазок я вижу заплаканную Марту с синяками под глазами и сильно уставшим взглядом. Но она даже так выглядит чертовски привлекательно.

– Хей, чего так ломиться ко мне? Ты знаешь, что я сплю в такое время суток. – Я осторожно открываю дверь.

– Патрисия, черт побери! – Она отталкивает меня и врывается в номер, наступая на мою ногу, которой итак пришлось несладко из-за банки с газировкой. – У меня огромные проблемы.

Опять поругались? Так и знала.

Разъярённая Марта, казалось бы, снесёт сейчас всё на своем пути. Мне, правда, стало жутко интересно, но, в то же время, беспокойно.

Я попыталась спросить без лишних эмоций:

– Объясни, пожалуйста, что произошло. – Я указала на край кровати. – Присядь.

– Боже. Я просто… – Она садится, ставит локти на колени, опускает голову и начинает всхлипывать. – Пат, я ничего не понимаю. Джастин. Он просто исчез.

– Как? Куда исчез? – Я делаю вид, что действительно не в курсе происходящего.

– Ты видела его последней, Патриша. Он был с тобой. А потом исчез. – Марта говорит это так, как будто ищет во мне виноватую. – Он не ночевал у меня. И до сих пор его нет. Я проводила маму, а затем начала беспрерывно звонить. Мобильный у Джастина отключен. Что делать, Пат?! – Она снова заливается слезами.

– Пожалуйста, не переживай. Он обязательно вернётся, слышишь? Наверное, просто захотел сделать тебе сюрприз и пошёл куда-нибудь по магазинам. – Что я несу? Сама-то я в это верю? – Он придет, и мы вместе ещё посмеёмся, вот увидишь! – С натяжной улыбкой говорю я.

Марта начинает вытирать слёзы:

– Ладно, я очень надеюсь, что всё будет хорошо. – Она смотрит на меня таким щенячьим взглядом, что меня просто пробирают мурашки. – Я оборвала ему весь телефон. – Она встаёт и направляется к выходу. – Дай знать, если он вернётся. Я буду в баре внизу. – Я киваю, а Марта закрывает за собой дверь.