– Милая, думаю, это плохая идея, – сморщился Сантар.

Это, кажется, первый раз, когда я всецело разделяла его мнение.

– В этом доме так давно не было праздников. – Улыбка на лице девушки потухла. – С тех самых пор как Элисон… ну, ты понимаешь. Но сейчас я уверена, все наши несчастья позади. Наконец-то тебе улыбнулась удача. Я так рада за вас двоих. Такая любовь, внезапная свадьба, как в одном из тех дамских романов, которые я читала втайне от мамы. Помнишь, ты присылал их мне из Бертолии?

– Конечно, помню, милая. – Когда Сантар смотрел на сестру, его взгляд менялся – смягчался и теплел. – Если ты так сильно этого желаешь, хорошо. Я согласен на ужин, но только скромный. Персон на десять.

– Вот здорово! – Сибилла просияла. Она, похоже, даже не сомневалась, что брат не сможет отказать ей в этой просьбе. – Ох, столько всего нужно приготовить, дать распоряжения кухарке… Достать фарфор, принести вина из погреба, отправить посыльного с приглашениями…

Глядя на то, как радуется Сибилла, я не посмела высказать свои возражения. У несчастной и так мало поводов для праздника, можно представить, что она пережила за последние месяцы, находясь тут в полном одиночестве. Да, в конце концов, с меня не убудет, если сыграю роль счастливой невесты на один вечер.

– С вашего позволения я удалюсь в свою комнату. – Я сделала книксен и вышла из гостиной.

Сантар бросил на меня взгляд, в котором промелькнула благодарность.

Я поднялась в спальню и села за секретер, чтобы написать письмо родителям. Я не хотела, чтобы они беспокоились. Хоть набросать им парочку строк, что я жива и здорова. Я поскребла по чернильнице пером, с сожалением обнаружив, что жидкость там засохла. У себя дома мы вызывали прислугу с помощью колокольчика, но тут я такового не нашла.

Выйдя в коридор, немного растерялась, не зная, в какую сторону идти, чтобы найти экономку или горничную. Обращаться за помощью к мужу не хотелось, и вообще без острой необходимости предпочла бы лишний раз с ним не встречаться. Хотя если разумно рассуждать, то злиться на него глупо, я хотела его убить, а он разрушил мою жизнь, лишил дома и жениха. Так что, можно сказать, мы квиты. От этих мыслей непроизвольно вырвался нервный смешок.

Поплутав немного, я забрела на кухню. В нос тотчас же ударил запах тушеной курочки. Полная краснощекая кухарка с забавной прической, взбитой в тугие кудри и перевязанной розовой лентой, стояла рядом и держала в руках деревянную ложку. При этом она отчаянно ею жестикулировала, что-то взволнованно рассказывая.

– Говорю же тебе, так и есть, а ты мне не верила. – Женщина открыла стоящую рядом на очаге сковороду и насыпала туда мелко нарезанную морковь и зелень, отчего масло жадно зашипело, принимая в себя овощи.

За столом, стоявшим посередине кухни, сидела Пенси. Она чистила стручковый горох, складывая горошины в глубокую миску. Увидев меня, девушка вскочила на ноги и поклонилась.

– Миледи, вам что-то нужно? – спросила Пенси.

– Всего лишь пузырек с чернилами, – ответила я.

В кухню влетел Джим, сейчас уже гладко выбритый, в сюртуке, застегнутом на все пуговички.

– Вот, нашлась, родимая! – Он держал в руках пыльную старую бутылку вина. – Бертольское, двадцатилетней выдержки.

– И как господин Колинз его не вылакал, – усмехнулась кухарка, уперев руки в бока. – Я уж думала, он опустошил все запасы покойного лорда.

– Эту я тогда припрятал, жалко было отдавать этому пьянчуге, а потом и позабылось. А сегодня, раз такой случай, дай, думаю, проверю старый тайник в подвале, и нате, нашлось сокровище. Прям почувствовал себя кладоискателем, – довольно протянул Джим.