Внутри одного профессионального цеха естественным образом могла сложиться религиозная общность. Которая затем и вошла в современный иудаизм. Напомним, что в Империи действовал принцип веротерпимости и ни одна из религий не преследовалась. Но нас могут опять спросить: почему же тогда не возникла, например, «военная религия», которую исповедывали бы все воины Империи? Ответим так. По-видимому, здесь большую роль играл род деятельности. Ведь ясно, что внутренние связи в сословии ордынских финансистов, работников имперской денежной системы, существенно сильнее, чем, скажем, профессиональные связи в касте ордынских воинов. Банкиры, например, в тогдашней Америке и банкиры в тогдашней Европе теснее связаны, чем воины в Америке и воины в Европе. Ничего удивительного в этом нет. Просто – разный характер деятельности. И потому ясно, что финансовое сословие было выделенным, особым, среди профессиональных структур Империи. Другие сословия могли быть пронизаны разными религиями. А вот финансовый цех оказался более однородным в религиозном смысле. Впрочем, у иудеев были, да и есть, религиозные разногласия.

Совершенно ясно, почему имперскому финансовому цеху не нужно никакого специального отдельного государства. В каком-то смысле оно у него было. Это, попросту, вся Ордынская Империя. Может быть, современный космополитизм – это отчасти наследие, воспоминание об огромном поле профессиональной финансовой деятельности, распространявшейся на всю территорию Империи от Америки до Китая. Отсюда – слабая привязанность к месту рождения, к земле предков, легкость смены места жительства. В эпоху Империи все это естественно объяснялось профессией имперского казначея. Работники имперской казны часто переезжали с места на место, их могли послать на работу в самые отдаленные уголки Империи. Вместе с этим неизбежно возникало стремление к сплоченности, определенной замкнутости.

Таким образом, складывается следующая гипотетическая картина. В XIV веке возникла огромная «Монгольская» Империя. Ее создатели – русско-ордынские цари-ханы начали упорядочивать жизнь на гигантских территориях. Одним из первых создали финансовый институт, денежную систему Империи и обслуживающее ее сословие людей. В XVI веке в этом финансовом сословии господствовал иудаизм, как религия. Возможно, не только в этом сословии, но в нем он был всеобщим, или почти всеобщим. Ввиду специфики своей деятельности – контроль над деньгами Империи – сословие приобрело власть, которая, скорее всего, никак не предусматривалась основателями Великой Империи.

Тогдашние цари-ханы Империи, по-видимому, не осознали вовремя грозившей им опасности. В XVI – начале XVII века Империю развалили. Через некоторое время на ее обломках расцвела власть денег.

Теперь становится ясно, почему через некоторое время после распада Империи в ее отдельных осколках-государствах Европы началась эпоха революций (почему-то до этого никаких революций не было). Современное «объяснение» этого факта является, на самом деле, затуманиванием сути дела. А смысл событий прост. Империю развалили руками военных имперских наместников. В Германии, Франции и т. д. Ордынские наместники, естественно, сразу получили неограниченную власть на местах, превратившись в независимых королей, герцогов и т. д. Простодушно думая, что победили именно они. Они ошибались. Теперь с ними стали разбираться по-отдельности. Кому-то отрубили голову, кого-то смел «возмущенный народ». Движущей силой всех подобных революций были все те же деньги. По сравнению с развалом Империи такие локальные перевороты – довольно легкое дело. В результате, открыто провозгласили превосходство денег над знатностью, над древностью рода. Это – лозунги французской революции, английской революции. В «Монгольской» Империи царил принцип древности и знатности рода. Знатность безусловно уважалась и давала права на власть. В том числе и на высшую. После мятежа Реформации XVII века на первое место выступило богатство, деньги. Знатность ушла в тень, а кое-где была объявлена плохим признаком.