– Да, причем за очень высокое вознаграждение, – согласился Джек и, взглянув на висевшие у входа часы, добавил: – Идем, кажется, мы не опоздали.

Они миновали две пары стеклянных дверей, вошли в холл и приблизились к сверкающей пластиковой стойке, за которой стояли двое представительных охранников.

– Я могу вам помочь, сэр? – спросил один из них, внимательно глядя на Джека. Второй тем временем следил за помятым и разукрашенным синяками Барнаби.

– Мне назначил встречу мистер Рейнольдс.

– Одну минуту… – Охранник заглянул в записи. – Вы мистер Джек?

– Да. А это мой партнер – мистер Рон, – сказал Джек, указывая на Барнаби.

– Проходите, пожалуйста, к лифту, мистер Рейнольдс ждет вас на двадцать восьмом этаже.

– А дальше там куда?

– Никуда. Мистер Рейнольдс занимает весь этаж.

– Понятно.

Джек и Барнаби прошли между двух высоких тумб – это были «ворота безопасности», выявлявшие спрятанное оружие и взрывчатку.

«Хорошо, что я выбросил пистолет», – подумал Джек, почти физически ощущая, как тонкие лучи системы безопасности заглядывают ему в карманы.

Скоростной лифт взлетел к верхним этажам и остановился на двадцать восьмом.

Открылись створки, Джек с Барнаби вышли из кабинки, ступив на бежевый палас, которым была выстлана огромная приемная.

Вся мебель здесь была цвета кофе с молоком. За широким овальным столом сидела секретарша с пышным бюстом и неожиданно умным для такой должности взглядом.

– Мистер Джек и мистер Рон? – спросила она.

– Да, мисс, это мы, – ответил Джек.

– Присядьте, пожалуйста. – Девушка указала на кожаный диван. Затем она нажала кнопку интеркома и доложила: – Сэр, мистер Джек и мистер Рон уже в приемной.

– Что ж, пусть заходят, я приму их.

Одна из стен приемной неожиданно начала раздвигаться, обнаруживая скрытый дверной проем.

– Прошу вас, проходите, – сказала секретарша и улыбнулась. Она не впервые видела удивление посетителей.

Джек и Барнаби прошли в кабинет, который оказался еще больше, чем приемная.

– Прямо спортзал какой-то, – заметил Барнаби.

Хозяин кабинета встал из-за стола и пошел навстречу гостям.

Мистер Рейнольдс оказался худощав, невысокого роста, глаза его смотрели хитро и снисходительно. Наверное, ему казалось, что он все про всех знает, ведь на объявления подобного рода откликались только отчаявшиеся, попавшие в тяжелое финансовое положение люди. Или сумасшедшие, возомнившие себя суперменами.

– Итак, господа, кто из вас Джек, а кто Рон?

– Я Джек, – сказал Зиберт, хотя был уверен, что Рейнольдс прекрасно во всем разобрался.

– А я Рон, сэр, – ответил Барнаби.

– Вы, Рон… – Рейнольдс стал подбирать подходящие слова. – Короче, сколько вам лет?

– Сорок пять, сэр.

– А вам не кажется, что в сорок пять поздно начинать карьеру? Вот Джек – совсем другое дело. Сколько вам лет, Джек?

– Мне тридцать два, сэр, но мой товарищ в хорошей форме. Он провел на войне в Саргоссе долгих восемь лет и кое-чему там научился.

– Ну, я допускаю, что могут быть исключения. Почему бы и нет?

Рейнольдс внимательнее посмотрел на Рона, однако опухшее лицо и синяк под глазом не внушали потенциальному работодателю доверия.

– А сколько пробыли на войне вы, Джек?

– Три года.

– Что-то говорит мне, что вы были офицером…

– Я бы не хотел заострять на этом внимание, если, конечно, в этом нет острой необходимости.

– Острой необходимости нет, – легко сдался Рейнольдс. – На мой взгляд, вы выглядите убедительно, однако и вам, и Рону придется пройти небольшое испытание. Надеюсь, вас это не оскорбит, ведь на нас обрушивается целая лавина звонков, и основную часть желающих приходится отсекать еще в холле – с помощью охраны. Вы не представляете, сколько к нам приходит одноглазых, безногих и больных самыми разными болезнями, названия некоторых даже произносить неприлично. Все эти ловкачи полагают, что можно получить аванс и сбежать. Необыкновенно наивные люди.