Бреду сквозь ураган и дождь. На часах полночь, и мне никак нельзя опоздать.

Каждый раз, мужчины выбирают разные не повторяющиеся места. Сегодня это захолустье за городом. Темный переулок без света и жилых зданий. Больше походит на заброшенные технические здания. Останавливаюсь у кирпичной стены, оглядываясь по сторонам. До встречи еще две минуты.

Интересно, насколько больно умирать? Я что-нибудь почувствую или бесследно исчезну?

Я предусматриваю разные варианты. Смерть – на первом месте.

Зачем им буду нужна такая как я? Еще и без денег От меня никакого толка!

Уверена, в университете никто обо мне даже и не вспомнит. Разве что одна близкая знакомая, с которой мы частенько сидим вместе, но мы и не подруги даже. Так, только обсуждение научных тем, и то по ее инициативе. Я не отличница, и часто прогуливаю учебу, чтобы подрабатывать в небольшом кафе. Хотя однокурсница, говорила, что я, – одна из самых умных в группе, только ленивая.

Она и не знает, в каком дерьме я варюсь.

Продрогшая от леденящего холода и ветра, наконец добираюсь до места.

Как только уже знакомый мне фургон выехал из-за угла соседнего здания, я потопталась на месте пытаясь подавить панику. Постараюсь объяснить им, что денег у меня нет. Объясню об увольнении, и буду давить на жалость.

Мой единственный не бесполезный навык. Помимо танцев. Хотя уже и так все тщетно.

Автомобиль останавливается напротив моего трусливого тела, задняя дверь выкатывается вбок. Там сидит громила, без маски, но во всем черном и спортивном. Лицо в шрамах, глаза бешеного пса без привязи.

Громила бьет ладонью по сиденью приглашая внутрь.

Мой подбородок начинает трястись, а губы предательски дрожать.

– У меня нет денег сегодня. Меня уволили с работы, и осталось только сто долларов. – на начале моей фразы он выходит из фургона, смотрю на него молящим взглядом, – Пожалуйста, дайте мне время, на следующей неделе, я принесу втрое больше. Обещаю..

– Не сегодня кукла. Садись. – голос хриплый, жестокий.

– Пожалуйста, я правда все верну! Вы же знаете, я никогда не подводила!

– Заткнись и садись в фургон! – орет он.

Не чувствую как дышу, но ощущаю конкретную панику и неконтролируемое безумие!

Они все равно меня убьют, а значит попытаться стоит!

Срываюсь с места! Пробегаю ровно три несчастных шага, прежде чем, меня хватают за капюшон и кидают на землю как дряблый мешок картошки.

Удар по лицу.

Удар в живот.

Я падаю на холодный мокрый асфальт. В глазах темнеет от боли, вкус крови во рту смешивается с капающим дождем. Капельки медленно летят мне в глаза, время останавливается.

Просыпаюсь от тошноты, и жуткой тряски. Лежу на чем-то твердом и деревянном. Нос заложило, легкие болят, сводит спазмами. Чувствую на лице что-то мокрое, – это кровь сочащаяся из моей губы. Тело свернулось в калачик, каждое, даже незначительное движение, отдается адской острой болью посреди живота.

Перед глазами нет четкой картины происходящего. В душе не осталось чувств. Ничего кроме оголяющей жгучей боли.

Хочется вырвать, но не получается даже шевельнуться.

Все трясется.

– Заткнись Рей! Не в мою смену!

– Ой, ой, ой! Тоже мне спаситель хренов. Росс сам ее прикончит.

– Пускай он это делает, а не ты. Это работа босса!

– Думаешь, он ее трахнет? Очень сомневаюсь! Ему кровавые тела не нравятся. Он не некрофил.

– А ты у нас, че, некрофил выходит?

– Кукла походу в себя пришла!

Громкие голоса мужчин, разговаривающих рядом, не оставляют мне никакой надежды.

Пора смириться Мия, это последнее, что ты слышишь в жизни.

Когда-то я была счастлива, и у меня было все, чего я желала. Отец не чаял во мне души, мама была красавица, и всегда заботилась обо мне.