Это было она – я интуитивно это почувствовала.

Разглядывала женщину – высокую, стройную, длинноволосую. Невероятно красивую, со спадающим до бедер каскадом золотистых волос. Она стояла, окруженная кроваво-красными магическими сполохами, и тоже смотрела на меня.

Глядела не отрываясь, но ее лицо казалось напряженным и встревоженным, словно она кого-то боялась или же из-за чего-то переживала. Не выдержав, я тоже оглянулась.

Но в этом месте мы были одни.

Быть может, причиной ее тревоги как раз и стало место нашей встречи?

Признаюсь, оно выглядело довольно странным.

Во все стороны протянулись низкие каменистые холмы. Уже смеркалось, и горизонт казался близко-близко, словно до него было и рукой подать. Всего лишь через несколько сотен метров это место заканчивалось, и холмы утыкались в тяжелое свинцовое небо, казалось, непосильной ношей лежавшее на наших плечах.

Но было еще кое-что, что тревожило меня даже больше, чем странное замкнутое пространство – за спиной у женщины находился белоснежный каменный монумент. Круглый, в пару десятков метров в диаметре и в половину человеческого роста, он едва заметно светился в вечернем сумраке.

Неожиданно мне показалось, что это место слишком уж похоже на алтарь.

От этой мысли меня передернуло, и я отвела глаза, уставившись на стоящие вокруг алтаря шесть круглых колонн с непонятными письменами. Собиралась было их прочесть, но внутренний голос буквально завопил об опасности.

Я понятия не имела, что это такое, но мне ни в коем случае нельзя было узнавать, что на них написано! И еще – я должна как можно скорее отсюда убираться: это место плохое, опасное, пропитанное злом!..

Но здесь была та, которая дала мне жизнь.

Моя мама.

Поэтому я никуда не побежала. Стояла и смотрела, разглядывая тонкие, изящные черты ее лица, думая о том, что она выглядит не только встревоженной, но еще и невероятно уставшей.

– Девочка моя, наконец-таки мне удалось с тобой связаться! – начала было она.

Сделала два шага в мою сторону – ее ноги в темных сапогах едва касались вытоптанной земли, а я отстраненно подумала, что одета мама во что-то похожее на военную форму. Обтягивающие штаны, синий мундир с золотыми пуговицами, нашивки на плечах…

В этот самый момент я решилась – тоже пошла в ее сторону.

Правда, дойти до нее мне так и не удалось, потому что… кто-то потряс меня за плечо.

Но я не хотела просыпаться, замычала протестующе, но этот «кто-то» вовсе не собирался оставлять меня в покое. Тряс и тряс, пока, наконец, не вырывал из мира сновидений и не вернул в привычный. И не было никакой возможности задержаться, остаться с мамой еще на немного, чтобы задать ей один единственный вопрос.

Я хотела узнать у нее… Почему?!

Вместо этого открыла глаза и заморгала, увидев перед собой не менее встревоженную Брун. Подруга склонилась над моей кроватью; распущенные льняные волосы спадали ей на грудь и еще немного мне на лицо.

Она уже была полностью одета – даже в перетяжках своих ремней. За ее спиной выглядывала рукоять меча, а еще висели два трепещущих огненных шарика, похожих на шаровые молнии, сантиметров так пять-десять в диаметре.

Мой сон как рукой сняло. А вместе с ним исчезла, оставшись лишь неясным ускользающим воспоминанием, та, кто подарила мне жизнь и с кем мне не удалось поговорить даже в мире сновидений.

– Что случилось?! – вздохнула я, понимая, что появление Брун на ночь глядя возле моей кровати, да еще и в таком виде, может означать что угодно.

От нападения врагов с Суши, каким-то образом раздобывших реактивные ранцы и поднявшихся на высоту четыре тысячи метров над уровнем моря, до массового возвращения сиреневых драконов, решивших поработить этот мир.