– Тяжелая ночка выдалась? – покивала Жанна Владимировна, которая недавно справила пятидесятилетие и всё пыталась найти идеального мужа. – Поди, гуляла с мальчиками?

– Что вы пристали к девочке? – картинно возмутилась Светлана Юрьевна, блеснув десятком золотых колец. – Пусть развлекается, пока может. А то потом детишки появятся. Счастье-то оно не в мужиках, а в детях.

– Именно. Потому не гулять надо, а о семье думать, – хмыкнула первая голова змея.

– Так разве ж молодежи это в голову придет? Им всё танцульки подавай, – фыркнула вторая голова.

– Вот-вот, никто этого не понимает. А опомнятся – никому не нужны. Мужики-то быстро разбегутся, – третья голова оскалилась.

Я кисло улыбнулась и заткнула уши наушниками, громче врубив радио. Голос диктора заглушал змеиное шипение преподавательниц, которые начали непрозрачно намекать на мою доступность.

Ничего. Когда-нибудь всё получится. Я буду худой и прекрасной, уволюсь из института и обрету известность в интернете.

Осталось только перебороть боль во всем теле и не помереть на сегодняшней тренировке.

Он оглядел меня с ног до головы, и что-то в его взгляде мне не понравилось. Наверное, скепсис.

– Ты что сегодня ела, Варвара? – В голосе Клима послышались нотки недовольства. – Я же присылал тебе то, что подойдёт лучше всего. Но у меня ощущение, что ты всё-таки добралась до того шашлыка. – Он вдруг усмехнулся. – Или ты просто опухла и отекла? Не пей на ночь много воды.

Я поджала губы, но ничего не ответила. Лишь сильнее сжала пальцы в кулаках.

– Начнём с самой напряжённой тренировки, пока ты ещё со свежими силами в начале недели.

Мне захотелось расхохотаться ему в лицо: в каким это местах он разглядел во мне свежие силы? Пусть покажет.

Он будто услышал мои мысли и добавил:

– Хотя ты сегодня далека от свежести.

Значит, вот так, да? Далека от свежести? На себя посмотри, паршивец.

«Да ну, – заныло внутри. – Он-то в отличие от тебя, опухшей амёбы, в отличной форме. Помнишь те безумно-прекрасные кубики на его животе?».

Я поморщилась, отмахиваясь от воспоминаний не только о кубиках на его животе. Если Клим Сергеевич унижает своих клиентов, а они всё равно от него в восторге, это означает, что он-таки добивается от них хорошей формы. А уж когда и я похорошею, то в тот же день обрушу на этого самодовольного кретина всё, что во мне накопится.

Но стерпеть я всё же не смогла.

– Может, ты будешь меньше трепать языком и больше работать?

Клим словно не заметил моего рычанья.

– Сегодня займёмся ногами и ягодицами.

Его взгляд скользнул по моей попе, обтянутой спортивными брюками (естественно, я не носила те коротенькие шортики, какие любят надевать на себя фитнес-модели – а, чёрт возьми, хотелось).

– Займёмся, если надо, – буркнула я.

– Итак, пятнадцать минут бега и разминка. Потом покажу тебе несколько стандартных упражнений на ягодичные мышцы и ноги. Вперёд, – добавил изверг, указал пальцем на беговую дорожку, а сам направился к девушке на ресепшен (сегодня это была не Оля, но не менее тощая и желающая всем помочь девица).

Я проковыляла к тренажёру, выбрала щадящий режим и побежала лёгкой трусцой. Мышцы ныли и сопротивлялись. Казалось, я слышу скрип собственных суставов.

Через семь минут подошёл Клим и молча увеличил на беговой дорожке скорость.

Полотно подо мной понеслось, и я, стиснув зубы, понеслась тоже, чтобы не съехать назад и не распластаться на полу. Сил совершенно не осталось, и при мысли о том, что это только начало, меня бросило в жар, а футболка и без того стала влажной.

Да я вся вспотела и вымокла, как выдра!

«Это выходят шлаки и токсины, дорогая… шлаки и токсины… вот такой зубодробящий детокс, – прогудел в голове монотонный голос Адель (когда мне становилось невмоготу, мой мозг искал утешения у подруги, пусть её и не было рядом). – Лучше бы, Варюша, ты взяла у меня чай для похудения с красным перцем, трухой берёзы и экскрементами галапагосских вьюрков».