– Мне Егор ничего не говорил об этом, – прошептала шокировано, вспомнив, как вчера он просил деньги, а я отказала.

Конечно, если бы он хотя бы намекнул, зачем ему деньги, я бы не задумываясь, дала их ему!

– Он бы никогда не рассказал о подобном. Слишком уж гордый, весь в отца! – сказала с горечью Людмила Ивановна.

А ведь я его еще и унизила, получается? Он пересилил себя, раз пришел ко мне попросить денег, пусть и таким способом, а я…

– И что теперь? – спросила озадачено. – Что с операцией?

– Ничего! – с горестью и с некой злостью ответила мать Егора. – Денег нет. Да и не до операции мне сейчас, с Егором что-то случилось, я чувствую это, и сделать ничего не могу! – в отчаянии проговорила она.

– А полиция? – спросила удивленно.

– Они даже слушать ничего не хотят! Говорят, должно пройти трое суток после пропажи человека, – произнесла Людмила Ивановна.

На кухне повисла тишина. Не знаю, о чем думала в этот момент мать Егора, но то, что творилось у меня в голове – это просто кошмар! Я понимала, что нужно действовать, но не знала, с чего начать.

– Можно нескромный вопрос? – наконец, решила хоть с чего-то начать.

– Да, конечно, – отозвалась Людмила Ивановна.

– О какой сумме идет речь?

Женщина неловко замялась, не зная, как ответить. Я видела, что ей неловко, и не стала торопить.

Пока женщина пыталась подобрать слова, Устина куда-то убежала и практически тут же вернулась с небольшой тетрадью.

– Вот! – заявила она, всучив тетрадь мне.

– Устина! – прикрикнула на ребенка Людмила Ивановна.

– Что? – возмутилась она. – Я хочу эту операцию! Мне надоело всегда сидеть дома! Я хочу в школу! Друзей! – практически закричала девочка, выбегая из кухни.

– Вы простите ее, Ангелина, в последнее время Устина чересчур эмоциональна, – проговорила Людмила Ивановна, подходя ко мне и намереваясь забрать тетрадь.

– А может, у нее есть на это веские причины? – спросила я, отдергивая руку с тетрадью от женщины. – Ведь она права.

– Да, она права, – согласилась Людмила Ивановна. – Вот только не всегда наши возможности совпадают с желаниями.

– А говорите, что сын упрям в отца, – усмехнулась я, поднимаясь. – От вас он тоже недалеко ушел.

Под хмурый взгляд женщины уже я подошла к окну. Раскрыв тетрадь, я увидела аккуратные цифры, которые выписаны в столбик, а над ними – ровным подчерком надписи. Сумма, что уже была собрана, удивляла, но та, что оставалась, просто шокировала. Вряд ли Егору удалось покрыть все тем заработком, что обещал ему мой брат.

– Егор в течение пяти лет собирал эти деньги, – тихо проговорила женщина, проведя пальцами по цифрам. – Работал днем и ночью. Я видела, что ему тяжело, что он отказывает себе во всем, но не могла ничего поделать. Он просто не слушал меня.

– Устина! – позвала девочку, предпочитая разговаривать с ней.

– Да? – отозвалась она, снова выглядывая из-за косяка.

«Стояла и подслушивала», – подумала я, улыбнувшись ей.

– Ты вещи в больницу уже собрала?

– Да.

– Тогда беги и одевайся. Сейчас вы с мамой поедете в больницу, как планировали, – уверенно заявила, посмотрев на женщину.

– Ангелина, зачем вы так? Она же еще ребенок! – едва сдерживая слезы, проговорила Людмила Ивановна.

– А что я такого сделала? – удивилась я не на шутку. – Хочу сделать подарок вашей дочери, вы имеете что-то против?

– Нет, но…

– Тогда закроем эту тему! Сейчас вы поедете в больницу, а обо всем остальном я позабочусь сама, – строго, словно говорила с подчиненными, произнесла я. Этого у меня не отнять, был хороший учитель.

– А Егор? – спросила женщина.

– Не переживайте, об этом я тоже позабочусь!

Захлопнув тетрадь, направилась на выход. И прежде чем покинуть квартиру Егора, оставила телефон Людмиле Ивановне, попросив держать меня в курсе событий касательно Устины.