– Ты ее просила?

– Намекнула, но и она мне сказала не лезть в это дело. Ладно, ждем, – а ведь я ей обещала, что в это не полезу.

Кто-то пустил слух, что вызвали полицию, и часть народа тут же рассеялась. Мало кому есть дело до маленького заброшенного сквера.

А я все думала и думала, как будто со стороны смотря на происходящее. Неужели я ошиблась в нем? Ведь мне он показался адекватным и даже, возможно, понимающим. Мне ведь даже почудилось, что он и впрямь не знает, что там происходит. А в итоге действия только ускорились. И как верить в людей после подобного?

Леон

После выписки, которая все же состоялась на следующий день ближе к вечеру, я поехал домой. Принял душ и завалился спать, распластавшись на огромной кровати. Не было сил снова штудировать документы, искать выходы, кажется, из тупика. Не сегодня. Хочу отключить мозг, который начал болеть.

Утром же еле сгребаю себя с постели и еду в офис, после того как заливаю в себя пару чашек крепкого кофе. А, да, голова все еще напоминает о себе, но повязку сняли. Небольшой порез, который заштопали чуть выше виска, почти не видно.

Приехав, я первым делом пытаюсь попасть к отцу, на, мать его, аудиенцию. Но, у него нет времени на меня. Тогда я даю наказ Вадику, чтобы нашел тех, кто давал добро на стройку. Мне нужно знать, есть ли варианты изменить проект. Мне самому не понравилось то, что увидел. А этот самый проект с какого-то хрена залили на сайт компании, в раздел “проекты в работе”. В какой, мать его, работе? Если меня поставили ответственным, почему все делается без моего ведома?

Этаж с моими подчиненными ходил сегодня на носочках мимо моего кабинета. Досталось всем и каждому.

– Леон Игоревич, – в кабинет заглядывает начальник службы безопасности, отрывая меня от изучения плана-графика работы на ближайшие дни. – Там это, – мужик мнется на месте, – у объекта крутится молодняк.

– Кто? – непонимающе смотрю на него.

– С транспарантами, народ собрался. Немного, правда, но порядка десяти-пятнадцати человек.

– И что? Не можете справиться своими силами?

– Так мало ли, не хочется портить вам репутацию. Все же в депутаты баллотируетесь, – вроде бы и резонный ответ.

– Тоже верно. Доложи моему помощнику. Пусть решает эту проблему.

Нет никакого желания именно сейчас оправдываться за то, чего не делал и пока не имел отношения. Но ведь не доказать… да и каким образом? И есть ли вообще в этом смысл? Вот чего добивается отец. Подмять под себя, не оставляя путей отступления.

Мужчина вышел, тихо закрыв за собой дверь.

Поднялся с кресла, прошелся по кабинету, остановившись у панорамного окна. Вид, конечно, закачаешься. Только со временем привыкаешь ко всему хорошему, к роскоши, к сумасшедшему темпу жизни, и перестаешь всего этого замечать.

Так, что там у нас по плану-графику? На завтра перенесли встречу с народом. Гвоздем программы станет этот сквер. И чего бы там я им ни наобещал, все равно упрется все в этот небольшой кусок земли. Как же не вовремя совпали сроки с предвыборной кампанией, ой как не вовремя. Просил же отца отложить до зимы этот проект. Но нет, не скрывая, решил все поломать.

– Леон! – в кабинет не влетает, а врывается Вадим.

– Да что за день-то такой? – оборачиваюсь к нему, убрав руки в карманы брюк.

– На массовку кто-то вызвал правоохранителей. Без тебя не справиться, ты должен приехать и поговорить с ними.

– А ты мне на кой черт тогда нужен? – вспылил. Все та же усталость уже не позволяет контролировать эмоции.

Вадик замолчал.

– Ладно. Спущусь через три минуты, – сбавил обороты. – Иди уже, – отмахнулся от него, опускаясь в кресло.