Схватив чемоданы, я направилась к выходу. Но Пенелопа не дала мне уйти смело перегородив мне путь своей широкой грудью.

– Госпожа, я не могу вас так просто отпустить, пока лично не разберусь в причине столь поспешного ухода. И почему вы называете меня лгуньей?

Решительный, чем-то воинственный вид женщины дал мне понять, что она, в самом деле, не отпустит меня, пока я «не раскрою все карты».

– Что же, если вы просите…. – Я поставила чемоданы обратно на пол. – Почему вы скрыли от меня, что у замка уже есть хозяин?

– Кто? – Пенелопа изобразила удивление.

«Ага, щас, как же. Я поверю твоей удивленной мимике. Актриса погорелого театра».

– Брендон Солсбери. – Произнесла я и внимательно взглянула на изменившееся выражение лица прислуги. – Почему вы мне сразу не сказали, что он живой-живёхонький, в здравом уме и в силе? К чему вся эта игра?

Но публика восприняла мои обвинения иначе, не так, как я предполагала. В комнате стало довольно шумно, все слуги, услышав имя своего хозяина, тотчас загудели как майские жуки, то и дело бросая на меня свои осуждающие взгляды.

– Грешно шутить над этим, мисс. – Произнесла Пенелопа ломанным голосом.

Что-то не пойму я никак. Или она актриса хорошая, или….

– Вы меня обвиняете во лжи?! – удивилась я такому повороту событий. – Этой ночью какой-то мужчина был в моей комнате, и назвался он Брендоном Солсбери.

– Такого не может быть. – Тихим голосом произнесла Пенелопа. – Он и его родители  умерли два месяца назад.

– Раз он умер, как вы говорите, так кто был этой ночью в моей комнате?

Слуги вновь зашушукались.

– А ну молчать! – вдруг прикрикнула на всех Пенелопа. – Чего рты свои разинули? А ну живо все по своим рабочим местам!

Поняли слуги слова Пенелопы или нет, ведь все они разговаривали исключительно на родном английском, но стоило ей только прикрикнуть – как все тут же разбежались кто-куда.

– Госпожа, – обратилась ко мне Пенелопа уже спокойным, ровным тоном,  –  я держала холодную руку Брендона, пока он лежал в гробу. Я оплакиваю хозяев вот уже два месяца, принося каждое утро на их могилы цветы. И мне больно слышать от вас такие слова.

Хм. Странно. Страдание на лице Пенелопы было вполне искренним, не было ни фальши, ни притворства.

– Но кто-то был в моей комнате…. – Рассуждала я вслух. – И кто-то очень не хотел, чтобы я оставалась в замке….

– Госпожа, вы единственная наследница этого замка. Есть документ, подтверждающий это. Ваш отец, незадолго до смерти, написал завещание, по содержанию которого все богатства рода Солсбери переходят только вам.

– Может, помимо меня все же есть еще наследники? –  с надеждой в голосе спросила я.

Я, как-никак, уже настроилась улетать обратно в Россию. Оставаться здесь, после того, что случилось этой ночью, вовсе не хочется. Какой-то маньяк-извращенец свободно прогуливается по замку, имея доступ ко всем без исключения комнатам, и называется именем покойного хозяина…. Бррр.

– Я попрошу охрану проверить все комнаты замка и территорию вне на наличии посторонних лиц. – Озвучила мою догадку Пенелопа.

– Буду очень вам за это благодарна.

Раздраженно посмотрела на свои чемоданы.

«Блин, снова их распаковывать».

Несмотря на ужасно-проведенную бессонную ночь и неприятный инцидент с так называемым хозяином замка, ближе к обеду мое настроение все же немного улучшилось, и после плотного, запоздалого на два часа завтрака я даже  решила еще раз прогуляться по замку, но уже одна, без какой-либо компании. Брадберри так и не пришел утром, как обещался, а вместо этого послал маленькую весточку о том, что прибудет не позднее ужина. Так что, времени у меня уйма, надо чем-то себя занять, чтобы окончательно не сойти здесь с ума.